Вскоре Должник почувствовал, что запыхался. По лицу покатился пот. Теперь камней из «Глотки» сыпалось так много, что на создание достаточно сильного ветра приходилось тратить колоссальные силы. Алю казалось, что он пытается сдвинуть с места гору.

Эрхал тоже попытался помочь Должнику. Хотя воды вокруг было маловато, но амечи собрал ее всю – из подземных источников и родников. Вертикально вверх ударила мощная струя. На короткое время над головами троицы появился водяной зонт. Камни не смогли пробиться сквозь него – они задерживались, кружась среди водяных струй, и соскальзывали в сторону.

– Я пока поработаю. А ты отдохни, – предложил Должнику Эрхал.

Аль благодарно кивнул. Ему и впрямь требовалась передышка.

Камнепад, казалось, продолжался вечность. Эрхал очень быстро почувствовал усталость – водяной фонтан стал слабеть. Аль сменил амечи, вновь расшвыривая камни ветром. Потом они опять поменялись.

Только Темьян оставался не у дел. Драконьи крылья тоже имели способность создавать шквальный магический ветер, но дул он, к сожалению, не вверх, как у Аля, а вниз. Поэтому сейчас эта способность Дракона оказалась бесполезна.

Ливень из булыжников прекратился лишь к вечеру.

От первоначального степного пейзажа не осталось и следа. Трава частично выгорела, остальное побили камни. Они густо усеивали все поле, напоминая предгорье. Свободным оставался лишь пятачок, на котором стояли Аль, Эрхал и Темьян.

Внезапно Должник увидел, как некоторые камешки зашевелились, будто задетые невидимой ногой. Аль уставился на них во все глаза, но булыжники больше не двигались. «Показалось… Или это ветер их задел…»

– Смотрите! – закричал Темьян. Он вытянул гибкую драконью шею, указывая на камни, которые толстым гранитным ковром засыпали воронки, оставшиеся после приземления хрустальных шаров.

Булыжники ощутимо шевелились, осыпались в стороны, словно кто-то огромный пытался выбраться из-под них на поверхность.

«Четырехрукие все-таки уцелели? – промелькнула у Аля мысль. – Нет, кажется, это что-то другое…»

Камни шевелились по всему полю. Они скрежетали друг о друга, терлись каменными боками, издавая неприятные скрипящие звуки.

Алю вдруг почудилось, что это не скрип, а ворчание. Будто сотни… нет, тысячи сердитых созданий пробуждаются к жизни после векового сна.

Камни шевелились все активнее. У них появлялись пасти, усеянные острыми мелкими зубами, и множество ножек. Теперь булыжники превратились в этакие ходячие челюсти – сердитые и агрессивные.

Шустро перебирая короткими каменными лапками, они с дробным стуком устремились к Эрхалу, Алю и Темьяну.

Дракон взмахнул крыльями, создавая шквал, который смел каменных созданий в сторону. Но одно из них укрылось в земляной ямке, а потом вылезло наружу. Урмак наступил на него всей массой, намереваясь раздавить, как надоедливое насекомое. Зубастая каменюка ловко извернулась и цапнула Дракона за лапу. Мелкие остренькие зубки, как ни странно, сумели проколоть прочнейшую бронированную драконью шкуру, которую и не всякая стрела-то пробьет. Но каменному клещу это с легкостью удалось. Из раны брызнула кровь. Зубастик довольно заурчал и еще сильнее стиснул пасть.

– А-а-а! – Дракон попытался клыками сорвать со своей лапы кусачую пакость.

Не тут-то было. Острейшие драконьи зубы оказались бессильны против ожившего булыжника – урмаку показалось, будто он и впрямь пытается раскусить камень.

Остальные зубастики тем временем снова бросились в атаку. Эрхал рубанул по ближайшему мечом, но металл лишь визгливо заскрежетал по каменному телу твари, не причиняя вреда.