– Всем внимание! Говорит первый пилот! Взлёт через двадцать минут! Всем занять посадочные места…

Длительное молчание прервал отчаянно нервничавший переводчик – Яманака Акайо, тридцатилетний профессор Токийского гуманитарного университета, первым не выдержал давящей тишины, властвовавшей в приёмной зале поместья рода Такэда, и обратился к главе клана:

– Такэда-сама, разрешите мне проверить его. Нельзя исключать попытки мошенничества!

Его горячечный шёпот прозвучал так же отчётливо, как если бы за окном пальнули из охотничьего ружья, нарушая установившийся порядок и привлекая внимание к говорящему. Такэда Харуки едва заметно стрельнул глазами в сторону приглашённого специалиста, но не стал демонстрировать своё недовольство, лишь чуть кивнул, давая своё разрешение. Его и самого мучило искреннее любопытство, причиной которого был приглашенный им гость.

Последний вёл себя почтительно и спокойно – указанное ему место на татами воспринял как должное и без колебаний уселся на пятки. Собранный, сосредоточенный и молчаливый, он был воплощением безмятежной силы и уверенности в себе, не забывая внимательно изучать тех, кто был перед ним. Ни тени подобострастия, ни страха не отыскал глава клана Такэда на его мужественном лице, только уважительное ожидание, смешанное с любопытством, легли в копилку наблюдений, оставив тем самым хорошее впечатление. Гостю предоставили комплект сменной одежды, и, оказалось, что традиционное кимоно и хакама рыжеволосый гигант носит с непринуждённой лёгкостью.

– Где вы изучали старониххонский диалект, Фуума-сан? – как бы невзначай поинтересовался профессор, поправляя чрезмерно затянутый галстук. Деловой костюм стеснял его движения, да и в обстановке поместья смотрелся весьма неуместно – старинный особняк рода Такэда ничем не отличался от подобных ему строений шестнадцатого века, воссозданный вплоть до мельчайших деталей. И говорил Яманака Акайо как раз на старониххонском, использовав одну из самых распространенных версий этого диалекта.

– Там, где на нём свободно разговаривали все, от мала до велика. У вас жуткое произношение, а значит, язык предков теперь не в почёте. Досадно узнать, что потомки столь небрежно чтят достояние пращуров, – неодобрительно отозвался Котаро и, чуть качнув головой, обратился к главе клана: – Такэда-сама, процветания и славы вашему дому. Позвольте мне выразить искреннюю радость столь скорой встрече…

Глубокий поклон в конце короткой приветственной речи был удостоен короткого кивка от главы клана. Дождавшись перевода из уст слегка смутившегося профессора, Харуки задумчиво прикрыл глаза, выдержал должную паузу и лишь после этого заговорил:

– Каким бы ни был результат нашего разговора, Фуума-сан, вы вправе рассчитывать на гостеприимство этого дома. Однако прежде мы обсудим то, ради чего вы прибыли сюда, в сердце владений клана Такэда. Тот, кого я вижу перед собой, носит гордое имя предводителя клана «ночных теней» и выглядит так, как его описывают легенды, что и послужило поводом для согласия и предоставления вам встречи. Развейте же мои сомнения, докажите, что носите это имя по праву. А вслед за этим я внимательно выслушаю то, с чем вы пришли в мой дом.

– Ваш род имеет все основания для того, чтобы моё имя не осталось забытым даже спустя века. Такэда Сингэн был достойным противником, и для меня было честью сражаться против него, – ответил синоби, пряча улыбку и ненадолго предаваясь воспоминаниям, прежде чем продолжить свою речь: – Доказать? Мастерство в управлении Стихиями Дыма и Огня нельзя назвать редкостью. Мою причастность к «ночным теням» способен определить любой из подобных мне. Стороннее мнение послужит лучшим из доказательств моим словам.