О друзьях своих, о занятиях с Баяном. О смешливой девушке Аграфене и даже о том, что нравится она ему.

Никому не говорил об этом, а здесь выложил. Как на духу…

И рассказывая понял, что ничем таким уж важным и не занимался он, чтобы время не найти.

Так стыдно стало Климу, так горько. Загорелась, ещё пуще прежнего, щека.

- Мама…- прошептал Клим, дотрагиваясь до горящей щеки.

- Обидел, сын?

Клим распахнул глаза- Отец!

Рядом с ним, на траву возле камня, присел отец.

Такой, каким он помнил его по своему сну, почти забытому, и такому не реальному.

Климу часто казалось, что не было тогда болота, отца и крепких объятий, в которых так хорошо и спокойно.

- Отец!- он неверяще дотронулся до него рукой, ощутив упругость мышц под своей ладонью.

Отец прижал к себе Клима. Крепко прижал, по настоящему.

- Климушка, сынок.- ласковый бас отца согревал, наполнял спокойствием и верой.

Верой?

Клим отстранился, заглядывая в голубые, почти прозрачные глаза отца.

- Ты… живой? Настоящий?

Отец рассмеялся и снова его обнял.

- Настоящий… Живой ли? Пока веришь в меня, пока помнишь… Я живой. Ты звал, я пришёл. – он чуть промолчал и продолжил. – Зачем мать обидел?

- Не я! Она меня! – Клим вспыхнул – Она ударила…- голос сорвался в шепот. До сих пор, не верилось Климу, что мать ему дала пощечину.

Может, если бы хворостиной по спине отходила, как его друзей, матери хлестают, не так обидно было бы.

- Заслужил… - голос отца помрачнел, как будто холодом повеяло.

Крепче обнял отца Клим, пряча голову на его груди.

- Ты же взрослый уже. Должен понимать, что хорошо, а что плохо. Любит тебя мать. Все делает для тебя. Одна растит. – в голосе отца все больше звучало осуждение, - Как мог ты мать обидеть?

- Ничего такого не сказал я…- Клим поднял голову, заглядывая в глаза отцу, стремясь оправдаться, потому что не выносимо было чувствовать его осуждение, слышать холод в его словах. – Просто про баб сказал. Она же не баба.

- А кто?

Клим озадачено замолчал. Он никогда к матери, не относился как к бабе. Она для него была просто мама. Его мама.

А ведь прав отец. Мама его, женщина. И как, должно быть, задели её его глупые слова.

- Она же мама, отец!- виновато прошептал.

- Каждая баба, что дитя родила, Мама. Каждая мать в муках рожает, ночей не спит... Они слабые и хрупкие, но в то же время, смелые и выносливые. Они нежные и ранимые, но сильные духом. Не каждый воин сравнится с женщиной по храбрости.

Клим фыркнул. – Они трусливые, как зайцы. Вчера я, Аграфене жабу положил, она так визжала от страха, как молодой поросёнок. – он рассмеялся, но встретив осуждающий взгляд отца, резко остановился.

- Ты не прав сын. Подумай. Понаблюдай. – отец крепче обнял Клима. – Не расстраивай мать, сынок. Ты защитник её. Больше некому.

Клим проснулся резко. – Отец! – позвал.

Вскочил на ноги и оглянулся. Неужели все приснилось ему?

Но ведь он чувствовал. Чувствовал отца и его объятья, слышал его.

Он расстроено выдохнул. – Приснился только.

Ветер налетел и взъерошил его волосы, легко погладив.

Клим улыбнулся. – Спасибо, отец.

Домой возвращался с хорошим настроением.

- Мама… - увидев мать, стоящую рядом с домом, маленькую и худенькую, Клим замер, а потом бросился к ней.

- Клим, - мать крепко, так, что ещё чуть- чуть и треснут ребра, обняла его, прижимая к себе.

- Прости- выдохнули одновременно.

9. Первая любовь

Клим

Красавица Аглая, перекинув толстую косу, подхватила два ведра воды и пошла в сторону кухни.

- Дай, - Клим подошёл и протянул руку.

- Ох, напугал, окоянный!- Аглая испуганно вздрогнув, рассмеялась.- Чего крадешься?