— Значит, к лучшему. Но в одном вузе мы находиться не сможем, — говорю с улыбкой, а потом до меня доходит, что он реально может выиграть, что тогда? — Мне нужен запасной план. Что-то, что поможет точно его обойти.

— Не понимаю, как? Побрызгать его чесноком?

— Сегодня Макс сказал, что я поверхностная, — Ася вопросительно смотрит, но я отмахиваюсь. Не то, чтобы я так считала, но ведь, и правда, повелась на внешность Данте. Или его магнетизм. Или его остроумие. Или… Не важно. — Он притворится голубком, будет ему подмигивать из-за углов, и ни одна девушка на него не поведется.

— Люб, ну, не знаю, как-то это...

— Нечестно? А думаешь, Данте всегда поступает честно? Думаешь, для него вообще существует слово «нет»? — выкрикиваю на эмоциях.

— Нет, просто, ты готова опуститься до его уровня?

— Все ради победы, — хватаю телефон, звоню Максу. Немного волнуюсь, вдруг не возьмет. Но нет, мне везет, и наш первый телефонный разговор за несколько дней начинается с простого и тихого.

— Не помешала, Максим?

Да, господи, Люба, что за томный голос? Ты же не соблазнять его звонишь, а просто попросить помощи! Очень странной помощи…

— Нет, привет, — он откашливается. – Что-то случилось? Ты никогда не звонила так поздно…

Смотрю на время, и правда, уже десять. Он в такое время уже спит. Да и я раньше.

— Слушай, я хочу тебе признаться, что мне нужна твоя помощь. Хочу подшутить над Данте.

Ася закатывает глаза.

— Опять твои прелюдии??

— Мы просто поспорили, что он может переспать с любой без своих денег и семейной власти, а я не хочу, чтобы он мне изменял.

Он молчит почти десять секунд. Потом резко выговаривает.

— Ну, а я тут при чем?

Блин, я уже жалею, что позвонила.

— Ну, ты бы мог, побыть недалеко, подойти, погладить его по плечу, — зачем я это говорю, блиииин… — И девушка подумает, что вы… Ну…

— Я похож на гея?

— Нет! Нет! Слушай, забудь, глупости какие-то. Ты извини, завтра увидимся, — резко отключаюсь. Господи, надо же было такое сказать ему. Дура. Сама справлюсь. Понятно, что без своих миллионов внешность Данте сыграет в минус, подумают, что он альфонс. Ну, или на месте что-нибудь придумаю.

Наконец, последний штрих, губная помада красного цвета, который неожиданно мне к лицу.

В дверь стучат, и это, конечно, Данте. Такой вот нетерпеливый, резкий стук, как он сам.

Открываю, оглядывая внешний вид, идеально подходящий для выхода в свет, но не для эксперимента.

Он одет в черную рубашку и пиджак, но я качаю головой.

— Ты выглядишь слишком хорошо.

— Рад, что ты оценила, — поправляет твердый воротник. – Ты тоже ничего, хотя село из тебя сложно выдворить.

Мне остается только закатить глаза. Ну, что за позер?

— Так не пойдет. Подожди здесь, — я иду в соседнюю комнату, прошу у Семена Лещенко рубашку в клеточку и джинсы клеш.

— Я это не надену, — морщится Данте, а я пихаю его и толкаю в душевую.

— Наденешь, ты же хочешь доказать, что мачо и без платиновой карточки отца. Ну, или избавиться от меня, потому что я буду, как призрак, витать где-то рядом и лишать секса…

— Допустим… Я буду выглядеть, как представитель рабочего класса… — А вкус? Кто вообще такое носит?

— Не обижай Лещенко. И вообще рабочий класс вкуса иметь не может? Надевай, или я иду домой.

— Стерва, — фыркает он и, не закрывая двери, снимает брюки, являя мне черные боксеры с торчащей шапочкой от гриба. Сначала мне кажется, что кажется… Но нет, стоит, да еще так явно. Я первые пару секунд теряюсь, потом отворачиваюсь.

— У меня лупы с собой нет, — фыркаю я и смотрю на свой телефон. Сообщение от Макса. Оборачиваюсь на Данте, он спокойно переодевается, правда, стиснув челюсти, и судя по всему, обзывая меня по-всякому в своих фантазиях. Правда, вид такой, словно это одежда из мусорки.