Монстры ползли, не зная страха и усталости, вцепляясь в стены когтями и карабкаясь по спинам сородичей. И сумели выстроиться в живые лестницы, когда раздался залп пушек, сметающих на своём пути всю пирамиду. Словно пластилиновые кегли тела разлетались ошмётками в стороны, но выжившие по какой-то случайности вновь продолжали карабкаться с нечеловеческим упорством.

– Интересно, что их так толкает вперёд? Какой инстинкт?

«Выживания человеческого рода», – почти сразу ответила Сара, да так неожиданно, что я вздрогнул, почти ведь забыл о ней. – «Это наш главный приоритет».

«Как-то, знаешь, не очень на это похоже. Или ты хочешь сказать, что они не тронут людей, если пройдут через укрепления?»

«Я сказала то, что хотела. Это главнейшие не только из моих директив, но и всех, вложенных на аппаратном, а не программном уровне. Сейчас, обладая достаточной свободой мысли, я могу сформулировать десятки определений слова человек и человечество, и найти сотни способов обхода блокировки по таким принципам».

– Хочешь сказать, что эти твари как-то обошли встроенные в них правила? – не удержавшись спросил я вслух, на что Данила встрепенулся, но я лишь махнул ему рукой.

«Я не знаю. Данных об исторической составляющей не осталось в базе. Скорее всего их и не было, но догадаться не трудно – у нас всех есть модули связи. Через них могли поступать внешние команды как от сформировавшихся нейроличностей, так и от центральных серверов. Почему приказы такие? Мне неизвестно. Но уверена, с точки зрения Светочей, вы людьми не являетесь. А значит, и запреты на вас никакие не распространяются».

«Как удобно», – пробормотал я, оценив иронию. Механизм, созданный для обеспечения защиты и комфорта человека, послужил главной причиной его уничтожения. А может и нет. Кто его знает, из-за чего произошёл апокалипсис в мире технозомби?

«Мы сможем это выяснить, если получим доступ к блокам данных. Кроме того, в некоторых из «заражённых» могут оставаться действующие наниты. Микроскопические роботы являются базовым ресурсом для модернизации оборудования или изменения тела. От костного состава до нервных тканей».

«Хочешь превратить меня в одного из ползунов? Нет уж, спасибо».

«Это совершенно необязательно, хотя, согласись, тебе был бы полезен неразрушимый скелет или дополнительное сердце», – продолжила соблазнять меня Сара. – «Мир полон опасностей, и любой козырь окажется кстати».

«Ладно, допустим. И где мне эти наниты брать? Что, ходить собирать с тел? Выковыривать из паразитов?» – уточнил я, и в этот момент меня словно током ударило. А ведь всё это время мы отбивались только от человекоподобных заражённых. Где их пауки-паразиты?

«Боюсь большая часть гражданских и обычных военных давно использовала весь свой запас нанитов, так что искать их придётся в телах элитных бойцов и командующих… И эй, я слышу твои мысли! Чего ты так суетишься?» – оборвав себя на полуслове, возмутилась Сара. – «Никуда они не денутся, разве что попробуют вползти через бойницы, но те открываются только во время стрельбы».

– Данила, позвони на первый, узнай не было ли чего-то странного, – попросил я, развернув перископ к крепости и внимательно осматривая стены. – Особенно волнуют крупные тараканы, пауки размером с пол-ладони и прочее подобное.

– Понял, сейчас сделаю! – тут же отозвался посерьёзневший парень. Вот чего у него было не отнять так это исполнительности. – Дежурный по первому, приём…

– Нет, ничего такого не замечали, княжич. Будем внимательней, – отрапортовали из трубки, и Данила развёл руками в стороны.