В магазине душно. Остановившись у витрины с колбасами, я снял очки и протёр их платком. Вытер лицо, вернул очки – жизнь стала налаживаться. За кассой стояла женщина лет сорока, очки в роговой оправе грозно сверкали, а копна обесцвеченных волос превращала продавщицу в пришельца из восьмидесятых. На меня пришелец не обращал никакого внимания.

Пока я приводил себя в порядок, в магазин зашёл ещё один покупатель. Тяжёлые ботинки, облепленные грязью, щетина и короткая причёска – молодой парень, классический рабочий класс. Зал магазина заполнил запах перегара и пота.

– Бутылку водки и два пива! – на удивление приятным голосом попросил парень.

– Какое именно пиво?

– Мне «Самурай», а вот этому… – здесь он обернулся ко мне. – Тебе какое «Клинское», чудик? И зовут-то тебя как?

«Эх! – пронеслось в голове. – Неудобно отказываться!».

– Мне, пожалуйста, «Арриву». А зовут меня Резвей.

– Слышали? «Арриву» ему! И пару пластиковых стаканчиков! – бросил он продавщице и снова обернулся ко мне. – Очень приятно, Резвей! Меня Лёхой зовут! Верняк – моя фамилия!

– Я, конечно, извиняюсь, Лёха, но чем вызвано угощение?

– Братуха, так ты получается сам себя извиняешь, что ли? – поинтересовался Лёха.

– В смысле? – не понял я.

– Ну, вот смотри. Я умываюсь – значит, я умываю сам себя, да? Получается, ты извиняешься перед самим собой?

– Ме-э-э, – промычал я, – ну, так же говорится… Извините.

– Вот, это уже по-русски. А повода нет: просто увидел хорошего человека и захотелось его угостить.

Он расплатился с продавщицей и кивком показал мне следовать за ним. Я совсем забыл и про леденцы, и про Лидкину шоколадку – без сомнений двинул вслед за Лёхой. Его уверенная походка, расправленные плечи и высоко поднятая голова невольно внушали уважение. Мы вышли из магазина. Дождь не прекращался.

– А куда пойдём-то?

– Да сядем сейчас на лавочке в скверике, тут недалеко.

– А дождь?

– Ты что, промокнуть боишься?

Желание задавать вопросы испарилось. Действительно, почему бы и не промокнуть? Мы шли молча, и всю дорогу я задавался вопросами: что я делаю, куда иду с этим человеком? Я искал объяснений и не находил их. Разум подсказывал, что надо вернуться в магазин и купить необходимое, всё то, что заказали ребята из офиса, где меня через минут двадцать по закону подлости начнут искать. Но желания возвращаться не было.

Дождь выполнил свою миссию и прекратился. Из-за облаков выглянуло солнце. В сквере пусто.

Лёха сел на мокрую скамейку, всем своим видом продемонстрировав, что его не заботят такие мелочи. Я робко примостился рядом. Открыли пиво. Пить холодное пиво на улице при такой мерзкой погоде большого удовольствия не представляло.

– Как пиво? – спросил Лёха.

– Пиво как пиво, – пожал я плечами, – холодное.

– Ясно. Ну, рассказывай! – после небольшой паузы велел Лёха.

– О чём?

– Как о чём? Чем живешь, чем дышишь? Кто ты вообще такой?

Потребность высказаться и выпитое на голодный желудок пиво развязали мне язык. Полчаса моего сбивчивого монолога, и Лёха знал обо мне всё. Какими-то ненавязчивыми вопросами и глубокомысленным хмыканьем он направлял мой рассказ и, дослушав, подвёл итоги:

– Итак, Сергей Резвей, двадцати семи лет, жены нет, родители далеко, девушки тоже нет, работаешь рекламщиком. Работой доволен, но в коллективе авторитетом не пользуешься. Зачем живёшь-то, Серёга? В чём смысл?

– Смысл? Жить.

– Жить, чтобы жить? Серьёзно? Ну, ты даёшь, старик! Наверняка у тебя есть какие-то мечты, планы, цели. Проблема в том, что ты пытаешься угодить всем, зачастую в ущерб себе. Всё, что тебе нужно для счастья, – это осознать, что все твои мечты вполне исполнимы, и зависит всё только от тебя. Стань эгоистом, в хорошем таком смысле. Наберись здоровой наглости. Будь грубее и не бойся казаться невоспитанным: сейчас воспитанные люди не в моде! Перестань через слово вставлять «пожалуйста» и «извините». Отвечай односложно и предельно конкретно. Если хочется ответить «нет», скажи: «Нет – и точка!». Забудь о воспитании: в этом мире выживает не самый воспитанный, а самый наглый. Стань хамом: хамство упрощает взаимопонимание. Уяснил?