Я не сопротивлялась. Мне была приятна их восторженная инициатива, тем более что маникюр получился вполне себе ничего! После покрытия топом мне даже пообещали сверх неоновое свечение под ультрафиолетовыми софитами танцпола. Учитывая, что белый костюм тоже будет выделяться, я решила обуть кроссы с зелёными светодиодами. Тоже белые. Я обожала их. Очень крутое приложение к шаффлу, с помощью которого я в последнее время предпочитала отрываться. Не всё же деми плие, андеор, пор де бра и другие па из балетного прошлого выполнять!? Я росту, меняюсь… меняются и мои вкусы. Помимо классических танцев уважаю современные направления, разнообразие которых с каждым годом только множится.

Из задумчивости меня вывел испуганный «ой» Маши.

Последние полчаса блондинка упорно сражалась с моими кудрями, ругаясь себе под нос. Я не ожидала, что настойчивость и целеустремлённость красотки приведёт к задымлённости и неприятному запаху паленых волос.

Глянув в зеркало, вскочила на ноги и умчалась в ванную комнату, то ли плача, то ли смеясь.

В общем, кудрявую шевелюру, которой я без сомнений гордилась, удалось спасти.

Я вымыла волосы и заплела их в толстую косу, зная наверняка, что последние тридцать Машуткиных минут были потрачены впустую.

«А ведь у неё почти получилось. По крайней мере, половина кудрей выпрямилась. Если бы Машка не прибавила температуру, и мои волосы не возмутились этому произволу, я, возможно, впервые за свою жизнь увидела у себя на голове вместо весёлого гнезда ровные пряди. Кажется, о таких в романах воспевают, как о сияющих водопадах. Эх… на блеск волос на чёрных волосах красиво смотрелся бы! Ну, ладно…»

Я вышла из ванной и чуть не столкнулась с взволнованной Марусей.

Девочка заламывала руки, дожидаясь моего выхода.

Захотелось её приободрить.

– Эй! Ты чего? Всё норм.

– Точно? – Маша прерывисто выдохнула. – Мне показалось, ещё секунда – и твои волосы загорятся. А я читала, что шевелюра горит очень быстро. А ты ещё такую скорость набрала… Думала, как в мангале костёр раздуется.

Я захохотала, крепко стиснув в объятьях утончённую блондинку, которая обещала вот-вот распуститься самым прекрасным цветком.

– Брось. Ты всего лишь передержала утюжок. С каждым может случиться. – Получилось не особо убедительно, потому что от испуга мне до конца не удалось отмахнуться. Всё-таки мои волосы! Однако Маша, в силу возраста, не сумела разглядеть отрицательных эмоций. Девочке хотелось верить, что я на неё не в обиде. И по большому счёту так и было. Хороший шампунь и не менее качественная маска для волос почти привели моё душевное состояние в норму. – Но больше без экспериментов! – Предупредила на всякий случай. – Я люблю свои кудряшки и с природой, наделившей меня ими, спорить не горю желанием.

– Всё поняла, – щёки Маруси вспыхнули, но смех в глазах девочки запылал ярче.

«Весело ей, блин! Чуть лысой меня не оставила…»

– Ну, прости, Кирюш.

– Ой, я что? Вслух это сказала?

– Ага.

Мы переглянулись с Машей и прыснули от смеха.

– Ладно, – махнув рукой, я подмигнула малой. – Всё обошлось и славно! Но больше с утюжком в руке ко мне ни ногой!

– Договорились!

– Живые? – Встретила нас Алиска логичным вопросом.

– Да.

– Тогда давайте ускоряться. Ваня заходил… – девочка скривилась, закатывая глаза. – Он уже принял душ и переоделся. Оказывается, твой брат не шутил, когда упрекал нас в «неоправданной медлительности». Кира, как ты его терпишь?

Я махнула рукой.

– Ерунда. Ваня у меня славный. Прост он – мальчик. Этим всё сказано. Все парни такие… парни.

Из комнаты снова полетел дружный хохот.