– Здорово, Олег, – приветливо кивнул ему полковник, занавесившись от него стеной сизого сигаретного дыма. Курильщиком тот был безбожным. – Присаживайся.

Олег с опаской глянул на выдвинутый кем-то стул, задвинул его, решив не занимать чужого места. Сел на другой. Уставился на начальника, щурившегося в его сторону то ли от дурных вестей, то ли от дыма.

– Слыхал новость? – спросил полковник и тут же сам ответил: – Боголюбов вернулся.

– Как вернулся?! Ему же девять лет дали!

Убийцу – Сергея Боголюбова он брал сам. Брал почти с поличным. Тот не оказывал сопротивления, не спорил, не крысился, все больше молчал и нервно дергал кадыком при допросах. Вел себя смирно и покладисто, но Воскобойников его все равно ненавидел.

Мститель, мать твою! Никто не давал ему такого права, никто! С чего он вдруг решил, что может сам вершить правосудие?! К тому же, разобравшись в эпизодах этого путаного дела, Воскобойников сам запутался. Все там было как-то нереально и неправильно.

Позвонил сын, попросил помощи, правильнее – денег. Сдавленным шепотом сказал, что его жизни угрожают. Назвал время и место передачи денег. Отец счел это разводом и на уловку не поддался. А потом случилось то, о чем предупреждал сын. Жена с горя покончила жизнь самоубийством, а Боголюбов принялся искать убийцу сына. И будто бы нашел, только…

Только как-то уж просто он его нашел. Тот словно и не прятался. И вину свою, по показаниям свидетелей, даже в последние минуты жизни не признал. В обстоятельствах вины погибшего никто разбираться не стал. А вот Боголюбова посадили, невзирая на смягчающие вину обстоятельства. Дали ему девять лет, это он точно помнил. Но вот почему он вышел через семь?!

– Ему условно-досрочное оформили, – скривился полковник. – Похлопотали за него, Олег.

– И кто? Кто же такой хлопотун? Не дружок ли его – бизнесмен?

– Смеешься?! – удивленно изогнул брови начальник. – Ему-то зачем? Он его даже, по сведениям, не навестил ни разу. Удачлив стал, наверняка заносчив. Станет он про уголовника думать. Тем более про убийцу! Нет, тут кто-то еще руку приложил. А кто?

Воскобойников настороженно молчал. Чего зря языком молоть, сам задал вопрос, сам на него и ответит, если у него ответ имеется. Инициативных полковник не очень-то любил.

– Чего молчишь? – Начальник ткнул крохотным окурком в переполненную пепельницу. – Кто, спрашиваю?

– Я не знаю, – угрюмо ответил Воскобойников.

– Так узнай! – повысил голос тот. – Узнай, Олег Иванович! Узнай, кто и для каких целей похлопотал за Боголюбова. Неспроста это, чую своим застарелым радикулитом, неспроста. Все, иди. Иди и завтра доложишь.

Воскобойников вернулся в свой кабинет, постоял у стола, потом неуверенно потянулся к внутреннему карману пиджака. Там у него был мобильник. Он поискал нужную строку. Нажал кнопку на фамилии Суворов.

Суворов Сергей Степанович – его осведомитель. Молодой малый, даже тридцати ему еще не было, но такой придурок, прости господи! Ухитрился к своему четвертаку несколько раз так вляпаться, что просто чудо, что до сих пор не сел. Правильнее, это не было чудом, это было вмешательством Воскобойникова. Почему?

Да потому, что Серега Суворов жил с ним в одном подъезде, и Олег его еще пацаном по холке трепал. И мать его хорошо знает, и отца, и бабушку. И жалеет их всех. И Серегу ему тоже, по-своему, было жалко. Вот что поделаешь, если уродился человек придурком?!

Он ради эксперимента, под видом следственного, трижды запускал пятерых человек – в их числе был и Суворов – по пересеченной местности, с заготовленными ловушками. И что вы думаете? Четверо беспрепятственно прошли эти несчастные тридцать метров, Суворов же попал во все ловушки.