– Почту за честь.

– Тогда поехали…

Намёк на соперницу настолько разозлил Юлию, что она в ярости сожгла для себя все мосты: специально отправилась в гости в экипаже нового кавалера – пусть вся Москва знает. И завидует.

Открытый экипаж медленно катил по улицам Москвы, и всякий желающий мог лицезреть князя Шварценберга рядом с чужой женой. Но, похоже, Юлия не считала это скандальным. Или просто манкировала приличиями. Для Александра не было секретом, насколько она избалована и эгоистична, но до сих пор это его совершенно не касалось. А что делать теперь?.. Юлия заливалась низким грудным смехом и повествовала о своих победах при дворе. Александр лишь изредка вставлял в разговор краткие фразы, а сам всё пытался понять, что же его теперь ждёт.

Впереди засверкали на солнце кресты церкви Успения Пресвятой Богородицы. Александр мысленно чертыхнулся. Он даже не представлял, что будет делать в православном храме рядом с чужой женой. Может, Юлия сама ему всё объяснит?

– Сударыня, я ведь – католик, просветите меня, ради бога. Что вы собираетесь делать в храме? – поинтересовался он.

Ответ оказался недвусмысленным:

– Я уже замёрзла, – красавица зябко повела укутанными в соболя плечами. – В храме наверняка тоже холодно. Боюсь заболеть! Поедем к вам. У вас найдётся чашка горячего чаю, а ещё лучше – рюмка водки?

– Разумеется! Что вашей душе угодно.

– Ловлю на слове, – улыбка Юлии ослепляла.

Обогнув храм, коляска, свернула в переулок. Ещё чуть-чуть, и они приедут. Как же выйти из столь щекотливого положения с наименьшими потерями? Понятно, что после водки последует ещё более скандальное предложение. Если отказаться, Юлия сочтёт его рохлей, трусом и, что хуже всего, бессильным по мужской части. Молчать о своём открытии она не станет и понесёт сплетни по всей Москве. Да-а… Перспектива не из приятных.

А кто мешает принять такое предложение, если графиня его сделает? Вот уж точно никто. Женщина замужем, за её поведением должен следить муж, а если ему всё равно, так почему посторонний мужчина должен быть святее папы римского? Не принимать же всерьёз нравоучения матери, возжелавшей, чтобы её сын держался подальше от внучки графа Литты. Смешно! Он – взрослый, холостой человек, а значит, свободен в своих поступках.

Александр бросил взгляд на свою спутницу. Что ни говори, Юлия – настоящая красотка. Чёрные глаза сияют, на щеках алеет румянец, а брови на гладком лбу словно нарисованные. Она облизнула пухлые губки, как будто собиралась съесть что-то очень вкусное.

Что же ей покажется вкуснее – водка или он сам? Александр уже принял решение и теперь рассматривал свою спутницу, пытаясь понять, что же он чувствует. Пока главенствовала ирония. Кто из них в данной ситуации смешнее? Явно не Юлия, та плюёт на мнение света и делает лишь то, что хочется ей, ну а он – фигура презабавная. Будет спать с женщиной, чтобы та не подумала, что он не умеет этого делать.

Экипаж остановился у маленьких боковых ворот в окружавшей дом массивной каменной стене. Их когда-то специально устроили для въезда в крохотный дворик флигеля, который теперь занимал Александр. Кучер свистнул, и за воротами показался Назар – единственный, кроме кухарки, слуга тётки Алины. Та, переехав в дом Чернышёвых, оставила свою прислугу в распоряжении Александра.

– Сей секунд, ваша светлость, сейчас открою! – крикнул Назар, и Шварценберг отметил, как быстро слуга узнал о том, что хозяин получил княжеский титул. Это казалось тем более интересным, что сам он Назару ничего не говорил.