— Полина Александровна, ваша подзащитная будет присутствовать на заседании?

— По всей видимости нет, ваша честь.

Судья неодобрительно цокает и начинает зачитывать наше дело. Сижу ровно, с прямой спиной, а внутри ураган. Суд выносит приговор. У меня сердце останавливается, когда слышу, что все имущество и дети переходят теперь к Демидову.

Блть! Она не могла меня так подставить! Она не могла отдать ему детей просто так! Еще вчера она готова была горло ему перегрызть за них. Хоть бы с ней все хорошо было.

С зала заседаний вылетела пулей и также быстро вылетела на машине с парковки. Пробую дозвониться ей еще и еще раз, но все без толку. Еду к ней домой.

Через двадцать минут тупой долбежки в дверь понимаю, что все бесполезно и ее нет дома. С9оседка по лестничной клетке выходит на шум.

— Чего стучишься? Нету их дома.

— А где, вы не знаете?

— С утра ребятишек в школу отвела, а сама на работу, как обычно.

Киваю. Значит, она выходила из дома. Дети в школе. Быстро смотрю на часы. Надо, наверное, поехать забрать их. Почему-то уверена в том, что она за ними не вернется.

Снова жму на газ и еду в школу. Даже не знаю, что сказать им. Они видели меня несколько раз, но мы даже не разговаривали толком. Марк учится во втором классе, а Матвей в первом. Только вот совсем не ожидаю увидеть возле школы Демидова. Именно он и забирает детей со школы. Ничего не понимаю.

Телефон звонит. Номер незнакомый. Тут же беру трубку.

— Полина! – слышу сразу же голос Анастасии и выдыхаю. – Я в больнице. Как прошло заседание?

— Что случилось?

— Машина сбила. Как заседание?

— В пользу твоего мужа. В какой ты больнице? Я сейчас приеду.

Она еле выговаривает мне адрес. Представляю ее состояние сейчас.

Вижу в палате ее сгорбленную, сломленную, маленькую фигурку. Она сидит на кровати с перемотанной ногой. Похоже, на перелом. Глаза потухшие, безжизненные. Сама бледная.

— Насть, – тихо зову ее. – Рано ты сдаваться начала. Будет еще один суд. Я сегодня же подам  апелляцию.

Стараюсь говорить твердо и уверенно. Хочу дать ей эту надежду. Хочу сама поверить, что не все потеряно.

— Ты сама веришь в это? Он забрал у меня все. Абсолютно. Как и говорил в самом начале. Я устала терпеть его бесконечные измены, побои, унижения. Сказала, что подаю на развод, а он сказал, что с удовольствием подпишет все бумаги. Я обрадовалась, а потом все как закрутилось. Эта подстава с гостиницей. Я же туда к своему мужу шла бумаги отнести. Он сам выбрал это место, а я, как дура, повелась. Потом он долго смеялся над моей доверчивостью и наивностью, сказав, что никто не смеет бросать самого Демидова.

Слушала молча ее, чувствовала, ей надо выговориться. Большую часть из этого итак знала. Она плачет беззвучно. А мне в голову приходит страшная мысль, но я не спешу ее озвучивать.

— Как ты думаешь, мой муж способен на убийство? – вдруг спрашивает она.

Пожимаю плечами. Она озвучивает мои тревожные мысли.

— Ты думаешь, на тебя было совершено покушение?

— Меня чудом не сбила машина, парень в последний момент оттолкнул. Отделалась переломом ноги. Он на многое способен.

— Аварию зафиксировала ДПС?

— Да. Машина скрылась с места преступления. Мне даже не пришлось на самом деле никого вызывать. Тот парень оказался полицейским. Он сам всех и вызвал. Он приходил недавно. Сказал, что машина, скорее всего, в угоне. Они ищут водителя по камерам.

Тяжело вздыхаю.

— Странное совпадение, да? Тебя сбивает машина в день слушания.

Она задумывается, но потом качает головой.

— Не верю, что Дима смог бы убить меня. Я же мать его детей, в конце концов.