– Звонок был не от него. Я думала, что ты…

– Перестань! Я к этому не имею ни малейшего отношения. И вообще подобные звонки не в моем стиле. Все думают, что я хотел бы убрать Илью, как и он меня. Хотя у меня для этого причин больше. В случае моей смерти он не получит материальной выгоды. Ну, может быть, моральное удовлетворение: хлопнул любовника бывшей жены. Однако мне кажется, Илья не настолько глуп, чтобы совершить подобное. Тогда как я в случае его смерти урву порядочный кусок, который достанется его бывшей жене и чаду.

– Кстати, – вздохнула Елизавета, – мы как-то не говорили об этом… Но у меня есть сын. Надеюсь…

– Погоди, ты к чему это?

– Как к чему? Ведь ты сказал, что мы с тобой распишемся. А Саша – мой сын, поэтому, разумеется…

– Конечно, – не дослушав, кивнул он. – И что дальше-то?

– Надеюсь, ты будешь ему хорошим отцом…

– Что касается этого, то тут есть проблема. Ему уже двенадцать, он знает настоящего отца и наверняка будет с ним встречаться. Но я постараюсь быть ему другом, – пообещал Михаил.

– Где Илья Степанович? – раздраженно спросил вошедшего длинноволосого парня коренастый пожилой мужчина. – Какого черта он…

– Уехал в Вологду, – не дал закончить ему тот, – вместе с адвокатами. Как я слышал, хочет прибрать все себе. Акции Лапина сейчас ничьи, а у Ильи Степановича вроде как имеются какие-то бумаги, которые подтверждают, что он имеет право на эти акции.

– Хитер бобер! – усмехнулся пожилой. – Неужели думает, что умнее всех? Вот что, как только вернется, я должен знать, где он находится и что делает. Ясно?

– Понял, – кивнул парень. – Мне Рыжик говорил, что они завтра вернутся.

– Значит, Илюша решил воспользоваться ситуацией, – пробормотал пожилой. – Ну что ж, не думаю, что это понравится остальным. Лапина убрали, а сейчас начнут убирать друг друга. Я давно этого ждал, поэтому и не ввязывался в дележку. Как только возникло совместное мебельное производство и продукция начала пользоваться спросом, я понял, что надо ждать раздела. И знал, что скоро кто-то погибнет. Вот оно и началось… Я должен знать об Илье все, – повторил он.

– Я помню, – кивнул парень.

– Настя, – вздохнула седоволосая пожилая женщина, – где ты постоянно пропадаешь? Уже час ночи. А ты…

– Извини, мама, – тихо ответила та, – меня попросили задержаться, я и осталась. Сейчас с деньгами у нас очень плохо. А Толику нужно одежду купить, да и игрушки тоже.

– Но ты угробишь себя, – покачала головой мать. – А…

– Нам нужны деньги, – перебила ее дочь. – Ты же знаешь, что у нас забрали все.

– Господи, – прошептала мать, – неужели ничего нельзя сделать? Ведь есть суд, есть…

– Ничего нет! – воскликнула Настя. – Разве ты не поняла?! Ты живешь еще тем временем, когда такое было бы невозможно. А сейчас… – Не договорив, она всхлипнула.

– Да… Вот не послушала ты меня, вышла замуж за Вячеслава, и смотри, что теперь выходит. Почему он не сказал, что у него дочь имеется?

– Мама, ведь я на четвертом месяце была, когда мы свадьбу сыграли. А о дочери он и не говорил. Узнала я об этом от его сестры Гальки. Стала Славку упрекать, а он хохочет: детей у меня по России знаешь сколько? А жена одна – ты, самая любимая.

– Так что же он, супостат этакий, ничего не оставил самой любимой и собственному сыну? Вот ты и оказалась у разбитого корыта. Как еще квартиру-то не забрали?… Хотя это что-то вроде общежития по обстановке – две кровати и стол. Ну, комод старый, который мы тебе с отцом привезли…

– Папа как? – спросила Настя.

– Да как, – махнула рукой мать, – злится. Поезжай, говорит, к нашей бизнес-леди. Мы когда прознали, что муженек твой из новых русских, ну отец тебя и стал так называть…