– Правую руку из кармана. Пистолет оставь там.

Блондин повиновался.

– Сколько вас? – спросил Виктор.

Блондин старался удержаться на ногах и умерить дыхание настолько, чтобы иметь возможность говорить. Он был в ужасе, и Виктор понимал его. Он сумел выговорить лишь одно слово:

– Что?

Виктор провел его вверх на один лестничный марш, крепко сжимая его яйца, чтобы тот не попытался сглупить. Впрочем, в этом вряд ли была необходимость.

– Вперед.

Они поднялись еще на один марш, к двери на второй этаж.

– Сюда! Открывай.

Трясущейся рукой блондин повернул ручку. Едва дверь открылась наполовину, Виктор втолкнул в нее скрюченного парня и повел его по коридору. Они прошли мимо горничной, спешившей к лестнице. Старушка едва полутора метров роста с волосами, стянутыми сзади в пучок, коротко вскрикнула, то ли увидев искаженное лицо блондина, то ли руку, держащую его за гениталии. Виктор держал голову позади своего пленника так, что она не могла разглядеть его лица. Он мог убить ее просто из предосторожности, но еще один труп в коридоре мог создать ему лишнюю проблему, и не ее была вина в том, что она оказалась на их пути. Да и к тому времени, когда она успеет что-то рассказать кому-либо из значимых персон, Виктора давно уже здесь не будет.

Они повернули за угол, в другой коридор. Здесь было тихо, все постояльцы уже столпились в вестибюле или выбежали на улицу.

– Открывай дверь, – приказал Виктор.

Блондин дрожал, голос не слушался его.

– Которую?

Виктор всадил три пули в то место, где замок соприкасается с дверным косяком. В кинофильмах в таких случаях обходятся одной пулей.

– Вот эту.

Блондин колебался, и Виктор прикрикнул:

– Открывай, быстро!

Блондин медлил, и Виктор втолкнул его в дверь, затем вошел за ним, закрыв дверь за собой ногой.

– Брось пистолет на кровать.

Блондин сунул руку в карман, медленно вынул пистолет, держа его двумя пальцами, и бросил на кровать. Пистолет упал на ее середину. Неплохо для данной ситуации. Виктор отпустил блондина и сильно толкнул его вперед. Тот споткнулся и упал. Он лежал, скорчившись, держа руки на своих травмированных гениталиях, почти в позе эмбриона. Дни Казановы для него закончились. Он был моложе трех остальных, ему было не больше двадцати семи лет. И черты лица у него были другими, и держался он лучше. Виктор изучал его с интересом, понимая, что он не похож на остальных. Аутсайдер. Или главарь.

Блондин взглянул на свою правую ногу и быстро отвел взгляд. В черной кожаной кобуре, едва заметной там, где при падении задралась правая штанина, лежал черный короткоствольный револьвер. Он понял, что Виктор проследил за его взглядом и разгадал ход его мыслей.

Виктор коротко кивнул. Он сделал шаг вперед и направил пистолет на середину лба блондина.

– Сколько вас?

– Семеро.

– Включая тебя?

Блондин кивнул, скривившись от сильнейшего приступа боли. Значит, не считая бородатого в лифте, оставалось еще трое.

– Сколько у вас машин?

Блондин ответил торопливо, буквально выплюнув одно слово:

– Одна.

– Всего одна?

– Это вэн.

– Номер?

– Я… я не знаю.

Виктор выстрелил в пол между ногами блондина. Это был лишний расход патронов, но у Виктора не было времени на долгий допрос. Блондин уставился на опаленную дырку в ковре.

– Я клянусь!

– Какая марка?

– Не знаю… он синий. Взят в аренду.

Его французский был неплох, но не свободен – явно не родной.

– Вы знаете, кто я?

Блондин медлил с ответом. Виктор подошел еще на шаг, и блондин обрел голос:

– Нет.

– Нет?

– Всего лишь кличку. У нас был снимок.

– Как вы узнали, где я остановился?

– Нам назвали отель.