– радиоконтрразведка (спецотдел «Р»);

– контрразведывательная защита объектов атомной промышленности (спецотдел «К»);

– перевод и обработка материалов по атомной проблеме (спецотдел «С». Но в том же 1946 г. функции этого отдела были переданы в 1-е главное управление МГБ СССР).

Еще одним важным подразделением являлось Особое совещание при министре для вынесения внесудебных решений, вплоть до высшей меры наказания, по уголовным делам, расследовавшимся органами МГБ.

Первым шагом Абакумова стала ревизия дел при вступлении в должность министра: вместо 10 дней, определенных Политбюро ЦК ВКП(б) 5 мая 1946 г. для составления акта сдачи-приема министерства, эта работа растянулась до 18 июля.

В направлявшихся до этой даты Сталину спецсообщениях Абакумов стремился во всех недостатках и провалах в деятельности органов госбезопасности и нарушениях законности обвинить лично бывшего наркома госбезопасности В.Н. Меркулова[6]. Следует отметить, что и члены «комиссии по сдаче дел» – Л.П. Берия, Н.Н. Селивановский и другие, соглашались с наличием недостатков в деятельности МГБ. (В частности, комиссия указала на серьезные проблемы и объективные трудности в разведывательной работе, за шесть месяцев указав на опасности провалов, один из которых произошел в США в ноябре 1946 г. в результате предательства агента «Мирна»[7]).

В постановлении Политбюро ЦК ВКП(б) от 20 августа 1946 г. отмечалось, что «чекистская работа в МГБ находится в запущенном состоянии». Вполне вероятно, что данные события стали следствием начинавшейся подковерной борьбы разных группировок в политической элите страны.

Разумеется, новый министр направлял на важнейшие посты в министерстве хорошо ему известных, преимущественно по службе в Смерше, сотрудников, пользовавшихся его полным доверием.

Следует отметить, что в 1946–1948 гг. одним из приоритетных направлений деятельности МГБ СССР был розыск агентуры германских и иных зарубежных спецслужб. В розыск объявлялись также установленные активные члены различных зарубежных антисоветских организаций – от «Антибольшевистского блока народов» (АНБ), «Комитета освобождения народов России» (КОНР), «Народно-трудового союза» (НТС) до «Организации украинских националистов» (ОУН) и тому подобных.

Так, из 86 директив, направленных начальником Управления МГБ СССР по городу Москве и Московской области генерал-майором И.И. Горгоновым в подчиненные районные и городские отделы в 1946 г. почти четверть (18) касались вопросов оперативного розыска установленных агентов бывших германских специальных служб, а также изменников Родине.

Первоначально работа эта осуществлялась на основе приказа НКВД СССР № 00252 от 29 мая 1945 г., объявлявшего «Инструкцию по учету и розыску агентуры разведки, контрразведки, карательных и полицейских органов, воевавших против СССР стран, предателей, ставленников и пособников немецко-фашистских оккупантов».

В отдельных из циркулярно рассылавшихся в подразделения министерства ориентировках по розыску содержались данные на от нескольких десятков до сотен лиц. Основаниями для прекращения розыска лиц, объявленных в оперативный розыск, могли быть: установление фактов смерти разыскиваемых; отсутствия в их действиях состава преступлений (например, сотрудничества с советским подпольем или партизанскими формированиями, выполнение заданий советской разведки), нахождение их под следствием или отбывание наказания, установление их пребывания за границей.

Вот пример шифртелеграммы МГБ СССР от 28 ноября 1946 г.: «…прекратить розыск Таганц… Т.И., 1913 г.р., уроженца… так как принадлежность последнего к германской разведке не подтвердилась (Алфавитный список № 2 ГУКР «Смерш», ст. 623)».