Но все это сложилось в систему. Приходили и уходили генсеки и Председатели КГБ, ныне оцениваемые как весьма и весьма противоположные по своему знаку фигуры, менялись взаимоотношения общества и спецслужб, а реально действующая прослойка так и не появлялась… Ныне это объясняют тем, что «до последнего времени исследователи мало уделяли внимания философско-методологическим проблемам безопасности как определенного социального явления. Это было следствием ряда причин: безопасность была монопольной сферой высшего политического руководства, весьма закрытой. Обращение к проблемам безопасности было просто опасно. Вследствие этих и других причин, слабо разработано само понятие «безопасность» (66. С. 61).

О том, каковы были взаимоотношения между советской прослойкой с одной стороны и жрецами-идеологами и спецслужбистами с другой в деталях, можно судить из злоключений наиболее заметной фигуры – доктора исторических наук, профессора Н.Н. Яковлева (89. С. 147–167). Но и сами контрразведчики, которые занимались острыми проблемами на хорошей основе, не избегали проблем. Как сейчас вспоминает преподаватель Высших Курсов военной контрразведки (г. Новосибирск) к-н I ранга КГБ В.П. Наталенко: «Трезво оценивая происходящие в стране процессы, я понимал, какая беда надвигается на всех нас. К такому пониманию я стал приходить в процессе своего диссертационного исследования, которым занимался с 1977 г. как соискатель сначала по теме: «Противоречия социалистического общества, пути и средства их разрешения», а затем по теме «Качественные характеристики советских людей, необходимые для дальнейшего совершенствования социализма». Смена тем была вызвана, мягко говоря, неоднозначным отношением официальной науки к противоречиям в социалистическом обществе.

В исследовании были проанализированы события в Чехословакии конца 60-х и в Польше начала 80-х гг., опубликованный издательством «Прогресс» «Глобальный прогноз до 2000 года», подготовленный президенту США в 1980 г., известный план бывшего директора ЦРУ Аллена Даллеса по уничтожению «самого непокорного на земле народа», меморандум антикоммунистов 1975 г. о необходимости осуществления ползучей контрреволюции в СССР и ряд других документов и материалов.

Своими размышлениями делился на кафедре и с сослуживцами, в частности, выступая перед преподавательским составом по поручению начальника политотдела И.А. Левина в октябре 1981 г. Тогда с трудом воспринимались сделанные мной выводы о возможности падения промышленного и сельскохозяйственного производства в нашей стране, об искусственном придержании на складах продуктов питания и других товаров повседневного спроса для осложнения политической и оперативной обстановки, о предстоящей дискредитации армии и КГБ, о перерождении большого числа партийных руководителей, о возможном проникновении во власть скрытых противников социализма, о его деформации, об обострении межнациональных отношений, о том, что для многих может встать вопрос о выживании и даже о жизни и смерти» (3.13. С. 230–231).

Кто-то делал все, чтобы в СССР не появилась могучая кучка, о которой упреждающе говорилось: «…И лишь немногие, очень немногие будут догадываться или даже понимать, что происходит…» Сама коммунистическая монотеистическая система, опошляющая все, что относится к серьезной общественной науке, «съела» этих ученых, а потом и самое себя. Мы еще об этом скажем.

Научное обоснование системы государственной безопасности проводилось в период с середины 1930-х и до начала 1990-х гг. в основном в закрытых научных и учебных заведениях органов КГБ, Министерства обороны, МВД. Весомый вклад в исследование проблем внесли Ю.И. Авдеев, Ю.Е. Булыгин, С.В. Воеводин, Д.А. Григорян, П.С. Дмитриев, В.Б. Долгополов, В.П. Ерошкин, М.П. Карпушин, Ю.А. Каршунов и др. (3.14. С. 4). То есть вот те немногие, кому было доверено участие в таком проекте. Но абсолютное большинство их работ носило закрытый характер, и они никак не могли повлиять на бдительность в обществе.