Руководили школой и преподавали в ней специалисты своего дела, профессиональные разведчики. Среди них были и американцы, и русские.

В середине 1955 года восемь выпускников школы с интервалами в несколько дней были попарно заброшены в разные районы СССР с целью шпионажа и организации диверсий на важных промышленных объектах. Этих разведчиков хорошо подготовили. Нужно отдать должное организаторам акции: они предусмотрели все до мелочей, чтобы агенты не провалились. Одного предусмотреть не могли: в школе находился наш контрразведчик, и отнюдь не в роли рядового курсанта, так что нам стало заведомо известно, кто, где и когда будет к нам заброшен. Мы давали агентам возможность найти надежные тайники, спрятать там свое снаряжение, а потом задерживали.

Семеро выпускников этой школы оказались советскими солдатами, попавшими во время войны в плен. В послевоенные годы всем им пришлось влачить жалкое существование в Западной Германии, но домой они вернуться боялись – были убеждены, что их немедленно, чуть ли не на границе, расстреляют. После нескольких допросов мы убедились, что четверо из них никакие не враги, а просто несчастные, измученные люди. Их выпустили на свободу, помогли устроиться на работу, получить жилье.

Четвертый – Петр Кудрин, по кличке Боб, привлек к себе особое внимание. Из родных мест он ушел еще мальчишкой, вслед за отступавшими немцами. На чужбине жизнь его была просто невыносимой: ни жилья, ни работы, лишь редкие случайные заработки. Вконец отчаявшись, Петр согласился пойти в американскую диверсионную школу.

Он дал нам исчерпывающие показания, подробно ответил на все вопросы, детально описал жизнь и быт курсантов, распорядок дня, расписание занятий, внешность преподавателей.

Итак, курсанты располагались на втором этаже по двое в комнате. На том же этаже жили русские инструкторы. Американские педагоги и начальник школы разместлись на частных квартирах или снимали номера в гостинице.

За неделю до отправки первой пары Боба и Джека поселили вместе, для чего – они сами еще не знали.

В то утро, апреля 1955 года, курсанты поднялись по сигналу в 6.30. Через семь минут, согласно распорядку, уже стояли в строю на спортивной площадке. От 7 до 7.30 заправляли койки, брились, умывались. В 7.38, как и положено, каждый занял свое место в большом зале первого этажа, где их ждал завтрак. А в 8.00 – занятия.

Первый урок – тайнопись. Ее преподавал веселый капитан Уолдер по кличке Володя. На этом занятии он объяснил новый способ, которым можно воспользоваться, если под руками не окажется апельсинового, лимонного или какого-нибудь другого цитрусового сока и не будет возможности применить ни один из уже известных способов тайнописи. Он показал, как можно написать между строк любого текста донесение, пользуясь простейшим способом: выдавить и развести в воде несколько капель крови, этим раствором написать донесение, а затем подержать бумажный лист над паром. Потом текст можно «проявить», пользуясь специальным составом.

– Как видите, самый простой и легкий способ тайнописи, – сказал он. – Удобен прежде всего потому, что доступен в любых условиях, кроме воды и нескольких капель крови, ничего больше не требуется. Однако пользоваться им можно только в крайних случаях, по анализу следов крови на бумаге можно разыскать автора текста. Как расшифровывать подобные письма, я объясню на следующем занятии.

Однако для Боба учеба уже закончилась: после завтрака его вызвали к начальнику школы Борису Мартино. Этого хромого и лысого мужчину Боб знал еще по Марокко, а затем по подготовительной школе в Бад-Хомбурге. Эта школа была всего лишь отборочной. В течение трех месяцев здесь изучали курсантов: их настроения, образ мыслей, проводили медицинское обследование. Из одиннадцати человек, вместе с которыми туда попал и Боб, для школы в Тагернзее отобрали только троих.