Орел немного спустился и вновь уселся на ветку. Тогда Гвидион опять запел:

Орел слетел на самую нижнюю ветку, и тогда Гвидион запел в третий раз:

Орел слетел с дерева и уселся ему на колени, а Гвидион, коснувшись его своей волшебной палочкой, вернул ему человеческий облик. Но как же он был жалок на вид! От него только и осталось, что кости и кожа!

Гвидион увез Хлева с собой в Кайр Датил и приставил к нему лучших лекарей Гвинета. Года не прошло, как Хлев Хлав Гифес оправился.

– Господин, – сказал он Мату, сыну Матонви, – настало время взыскать с того, кто причинил мне столько бед.

– Правильно, – ответил Мат. – Не должен он владеть тем, что ему не принадлежит по праву.

– Чем быстрее я восстановлю справедливость, тем лучше.

Мат, сын Матонви, и Хлев Хлав Гифес призвали к себе мужей со всего Гвинета и отправились в Ардидуи.

Первым в Мир И Кастехл прискакал Гвидион. Когда Блодайвет услыхала о нем, она призвала к себе своих девиц и убежала с ними за реку Кинвайл, а потом стала карабкаться на гору, чтобы спрятаться в замке, стоявшем там, но девицы были так напуганы, что все время оглядывались, и вскоре одна за другой попадали в озеро. Они все утонули, кроме Блодайвет, которую Гвидион вытащил на берег.

Он сказал ей:

– Я не убью тебя, но, видит Бог, ты пожалеешь об этом. Отныне быть тебе птицей, но не такой птицей, как другие, из-за позора, который ты навлекла на себя, убив Хлева Хлава Гифеса. Днем тебе придется прятаться, потому что другие птицы, едва завидев, будут гнать тебя отовсюду. Имя же ты сохранишь прежнее, и звать тебя будут Блодайвет, как теперь зовут.

И Блодайвет стала совой по-теперешнему, и ее ненавидят все птицы. До сих пор в Уэльсе сову иногда называют Блодайвет.

Гронв Пебир убежал в Пенхлин и сразу же послал гонцов к Хлеву Хлаву Гифесу спросить, заберет он обратно только свои земли, или прибавит к ним владения Гронва, или, может быть, удовольствуется золотом и серебром за то зло, которое Гронв ему причинил.

– Нет, клянусь небом, не это мне нужно, – ответил Хлев Хлав Гифес. – Пусть он явится на то место, где я стоял, когда он поразил меня копьем, а я буду стоять на его месте и метну в него копье – этого я хочу и на меньшее не согласен.

Гонцы все слово в слово пересказали Гронву Пебиру.

– Неужели мне придется согласиться? Мои верные воины, мои родичи и названые братья, неужели нет среди вас ни одного, кто пошел бы вместо меня?

– Нет, – ответили они.

До сих пор их называют третьим племенем предателей, потому что они отказались принять на себя удар, предназначенный их господину.

– Что ж, – вздохнул Гронв Пебир, – ничего не поделаешь.

Два врага встретились на берегу реки Кинвайл, и Гронв встал на то место, где прежде стоял Хлев Хлав Гифес, когда Гронв метнул в него копье, а Хлев – на место Гронва.

Гронв Пебир попросил Хлева:

– В нашей вражде виновата женщина с ее хитростями, поэтому позволь мне защититься плитой, что лежит на берегу.

– Пожалуйста, я не возражаю, – ответил Хлев Хлав Гифес.

– Господь вознаградит тебя.

Гронв притащил плиту и укрылся за ней, но это его не спасло.

Хлев Хлав Гифес метнул копье, и оно пробило и плиту, и грудь Гронва. Так умер Гронв Пебир. До сих пор на реке Кинвайл в Ардидуи лежит на берегу плита с дыркой. Ее и теперь называют Хлев Гронв.