Впрочем, и майка у него не лучше, а отсутствие бицепсов парень компенсирует прической, его треугольное личико прикрывают длинные клокастые пряди, коим мог бы позавидовать шнуровой пудель.

– Это Сигизмунд, – воскликнул Голубев, – он снимал «Москва в крови», «Семеро с винтовкой», «Собака-убийца» и «Пикник с бензопилой». Все сериалы супер! Гизя мастер приковывать зрителя к экрану. Да, мой дорогой?

Гизя издал нечленораздельный звук и топнул рваной, заляпанной грязью кроссовкой.

– А это Виола, автор супербестселлеров, от которых тащится вся страна, – закатил глаза продюсер, – когда две звезды сталкиваются, то…

– Давай по делу, – прохрипел Гизя, – значитца, по сценарию, серий до фига, материала мало, надо дописывать.

– Хорошо, – быстро кивнула я.

Режиссер с любопытством взглянул на меня.

– Лады! Главного героя обеспечиваем бабой, а то эротики не будет! Касса не попрет.

– Простите, – напомнила я, – в моей книге действует женщина Света.

– Не канает.

– Не поняла.

– Мужик будет! Баба не хиляет, на нее не пойдут. Делаем из Светы Павла. Лады?

– Ну…

– Согласна? Хорошо, – кивнул Гизя, – тебе, главное дело, мне не мешать, иначе дерьмо выйдет. Значитца, Павел! Ему необходима любовница! Негритянка!

Я заморгала.

– Э… э…

– Чернокожие пока у нас редкость, – принялся теребить сальные волосы Гизя, – подберем конфетку, пару сцен в постели, потом прирежем ее. Классная картинка получится: белая простыня, черная герла, красная кровь! Супер! Тарантино отдыхает!

– Но… – попыталась возразить я.

– У Павла будет брат, – стукнул кулаком по столу Гизя, – китаец! Сейчас мода на Восток.

Воспользовавшись тем, что постановщик вцепился в бутылку с водой и стал жадно глотать, я влезла со своим замечанием.

– Нелогично!

– Че? – удивился Гизя.

– Павел россиянин, а его брат из Поднебесной?

– И чего?

– Так не бывает!

– Почему?

Как следует отреагировать на идиотский вопрос?

– Хочешь классный сериал с чумовым рейтингом и отпадной долей? – резко вскочил на ноги Гизя.

– Да, – честно призналась я, не слишком поняв смысл последних слов Сигизмунда. Кто такая доля? Чья она? Моя или его?

– Тады молчи! Брат китаец, и точка! Никто объяснений не потребует, хотя можно упомянуть, что мамаша Павла непутевая баба, спала со всеми.

– Значит, Павел и китаец сводные братья? Во всяком случае, отцы у них должны быть разными, – вновь сказала я.

– Ты мне надоела! Скачем вперед! Действие происходит в Калифорнии.

– Где?

– В США, куда Павел приехал, чтобы выручить брата, попавшего в тамошнюю тюрьмищу.

– Где-то я уже видел подобное, – с сомнением вымолвил Анатолий.

– Ништяк! Народ от америкосов прется! – не дрогнул Гизя. – Ну и там завертится! Украденная ядерная кнопка! Угроза мировой цивилизации.

– Но в моей книге ничего такого нет!

– Кино не литература, мы высокое, динамичное искусство, а не зудятина! Все пойдет супер, Павла сцапает динозавр!

– Кто? – чуть не упала я в обморок.

– Такие ам-ам, большие ящеры с зубами и хвостами, неужели никогда о них не слышала? – изумился Гизя. – Динозавры классная фишка, хотя, конечно, мы бедные, не можем, как Спилберг, миллионы на реквизит потратить. Но ничего, вывернемся. Ну, круто складывается. Победив чудовищ, Павел вытащит Ли из тюрьмы.

– Ли – это кто? – окончательно потеряла я нить разговора.

Сигизмунд заморгал, потом снова схватил бутылку с минералкой, опустошил ее и, бормотнув: «Сушняк замучил», повернулся к Голубеву.

– Если она бухает, как Мотылин, я работать не стану, хватит, намаялся с алкоголиком. Ну почему писатели вечно под газом? Слышь, Толя, попроси еще водички принести.