– У вас есть информация по поводу моей воспитанницы? – голос Шоресски был полон холода, а глаза отличались спокойствием. Он медленно приблизился и сел в кресло. Льдисто-голубые волосы лежали волосок к волоску… идеально. Медленно сцепив длинные пальцы домиком, он препарирующе встретился взглядом с Шэннон. Кольцо его рода было на месте. Казалось, льдистые глаза способны порезать собеседника, такими острыми и холодными они казались. Тонкий длинный нос, узкие губы, высокие скулы и белоснежная кожа, – он напоминал холодную статую. Только шрам с правой стороны лица, шедший от уголка рта до виска, говорил, что перед нами живой дракон из плоти и крови.

– Возможно. С моими коллегами вы знакомы. Позволите Рошу Белому вести запись нашей беседы?

– Конечно, – благосклонно кивнул дракон, приветствуя нас. На что мы также склонили головы.

– Могли бы мы поговорить наедине? – Шэннон бросила взгляд на незнакомца.

– Не волнуйтесь. Говорите спокойно. Я доверяю лорду Ашеру, как себе, мы выросли вместе. Он только сегодня прибыл из своих владений поддержать меня.

Опять «ш», в этой империи имена сплошь и рядом полны шипящих звуков, а всё потому, что истинный драконий язык полон шипящих. И их имена – слова неудобоваримые даже для самих драконов. Нынче молодёжь называют проще, или же используют в общении сокращённую форму. А может, дело в том, что истинное имя хранит в себе власть?

В любом случае, при имени незнакомца Шэннон слегка дёрнула бровями, словно оно показалось ей знакомым.

– Мы ещё раз проверяем показания. Увы, случается, что в них закрадываются неточности. А в деле, где замешан юный дракон, мы не можем себе этого позволить.

– Конечно, – и вновь ровный прохладный голос был нам ответом. Вот только моя интуиция кричала, что он бесится.

– Где вы были в момент исчезновения воспитанницы?

– Как уже говорил, я встречался с императором и вашим боссом. Я уже советовал вам к нему обратиться. Мэдди легла в своей спальне в нашем родовом гнезде, её гувернантка давала об этом показания.

– Нам придётся поговорить с ней ещё раз, – тут же вставила Шэннон.

– Конечно, я открою портал после встречи.

Воспользоваться родовым порталом было чрезвычайно щедрым предложением.

– А что вы делали после встречи с императором и нашим боссом?

– Скажем так, я был слегка не в состоянии ни лететь, ни открывать портал, и решил переночевать здесь. А уже утром получил сообщение из гнезда, что Мэдди пропала, и сразу кинулся в замок. Там я весь день вместе со своими людьми провёл в поисках каких-либо следов, не найдя, обратился к Ашемашейсу. И он прислал вас, – его холодный взгляд прошёлся по Рошу и остановился на мне. Мне показалось, что уголки его губ слегка дёрнулись.

– Почему вы не приказали портальщику открыть портал?

– А зачем?

– Ваши слуги говорили, что вы собирались в тот день вернуться.

– Знаете, сколько раз я говорил, что вернусь, а не выходило? Не думаю, что я должен отчитываться, тем более перед слугами. Они должны ждать меня в любой момент. В любом случае, тот, чьё мнение для меня важно, уже спал. Если бы я знал, что Мэдди в опасности, рванул бы к ней, в каком бы ни был состоянии, – если лёд может быть в состоянии бешенства, то, мне кажется, именно этими эмоциями был полон голос Шоресски.

– А вы не знали? – Щэннон спокойно продолжала опрашивать лорда, в то время, как на шторах пополз лёд, а градус в гостиной понизился.

– Нет, – прищурившись, ответил дракон.

Рош во время беседы молча делал записи на магическом кристалле для протокола, только так в суде они имели бы силу. Это его работа при снятии показаний с сиятельных лордов. Одна я сидела словно на иголках, следя за словесным спаррингом двух сильных драконов. Полученные данные изменили тон драконицы, и ледяной это чувствовал. Их ауры ширились и давили на слабую меня, но я держалась.