Число эскадронов (казачьих сотен) – 46.

Штаб-офицеров – 15.

Обер-офицеров – 117.

Унтер-офицеров – 141.

Рядовых – 3123.

Получало провизию людей – 4694.

Получало фураж лошадей:

Строевых – 3264, артиллерийских – 164, подъемных (обозных) – 556.

23 августа главнокомандующий М. И. Голенищев-Кутузов отправил императору Александру I донесение о состоянии армии и о выборе позиции при Бородино:

«Всемилостивейший государь!

…Позиция, в которой я остановился при деревне Бородине в 12-ти верстах вперед Можайска, одна из наилучших, которую только на плоских местах найти можно. Слабое место сей позиции, которое находится с левого фланга, постараюсь я исправить искусством. Желательно, чтобы неприятель атаковал нас в сей позиции, тогда я имею большую надежду к победе. Но ежели он, найдя мою позицию крепкою, маневрировать станет по другим дорогам, ведущим к Москве, тогда не ручаюсь, что может быть должен идти и стать позади Можайска, где все сии дороги сходятся, и как бы то ни было, Москву защищать должно.

Касательно неприятеля, приметно уже несколько дней, что он стал чрезвычайно осторожен, и когда трогается вперед, то сие, так сказать, ощупью. Вчерашнего дня посланный от меня полковник князь Кудашев заставил с 200 казаков всю конницу Давустова корпуса (маршала Даву. – А.Ш.) и короля неаполитанского (маршала Мюрата. – А.Ш.) несколько часов сидеть на лошадях неподвижно. Вчера неприятель ни шагу вперед движения не сделал.

Сегодня казачьи наши форпосты от меня в 30-ти верстах, и боковые дороги наблюдаются весьма рачительно…

Всемилостивейший государь, Вашего императорского величества всеподданнейший князь Михаил Г(оленищев) – Кутузов».

…Русская армия выходила на Бородинскую позицию походными колоннами. Вечером 22 августа подполковник Ахтырского гусарского полка Денис Давыдов получил от генерала от инфантерии князя П. И. Багратиона повеление главнокомандующего создать первый армейский партизанский отряд из числа 50 гусар-ахтырцев и 150 казаков для действий во вражеском тылу. Так армейское партизанство от Главной армии в «грозу 12-го года» повело свою летопись от Бородино, которое, к слову говоря, являлось родовым дворянским гнездом Д. В. Давыдова, хорошо знавшего Подмосковье.

В тот день 23 августа, когда Главная русская армия вышла на Бородинское поле, сильные столкновения арьергарда с неприятельскими авангардными силами произошли у деревень Твердики, Гриднево, Поповка, Мышкино и Ерохово. Казачьим полкам пришлось вновь показать свою доблесть. Ружейные перестрелки, в которые «вмешивались» пушечные картечные залпы, начинались с восходом солнца и заканчивались тогда, когда ночная темень ложилась на землю.

Летучий казачий корпус генерала от кавалерии М. И. Платова к Бородинскому дню 26 августа на полях и дорогах России набрался такого боевого опыта, какого не имели в 12-м году кавалерийские корпуса и армии русской, и армии французской. Легкая конница стала в тот год незаменимой в противостоянии двух армий-гигантов. Придавал ли ей особое значение венценосный полководец Наполеон? Здесь можно ответить только однозначно: «Придавал».

…Наполеон из своего богатого военно-теоретического и мемуарного наследия оставил после себя такой известный труд, как «Семнадцать замечаний на работу под названием «Рассуждения о военном искусстве», изданную в Париже в 1816 году». В нем он рассуждал и о достоинствах легкой кавалерии, отметив и казачьи войска России:

«….Замечание 3-е

Кавалерия

1) Нужно ли управление легкой кавалерией подчинять управлению пехотой?