Василий Васильевич воспринимал это беспокойство Али Темирханова, которому взялся помочь вернуться к нормальной жизни, как свое. И готов был поучаствовать одновременно и в судьбе Джамсутдина Абдурашидова, чтобы и того тоже уберечь от опрометчивых шагов. Ведь всегда легче остановить человека до того, как он станет преступником, чем разыскивать и уничтожать его после совершения преступления.

В этот раз Сварог не знал, Джамсутдин ли сидит на заднем сиденье. Но легко просчитал, что ему в данный момент никак нельзя отходить от машины на открытое место. Сразу последует выстрел в голову Али, а потом и в подполковника, оставшегося без прикрытия. Конечно, в любого человека еще нужно попасть, тем более – из пистолета. Даже с близкого расстояния, если противник умеет правильно себя вести, попасть не всегда удается.

Особенно сложно произвести выстрел, например, в голову. То есть на поражение. Корпус подполковника хорошо прикрыт металлокерамическим бронежилетом, пробить который пистолетная пуля не сможет. К тому же в руке Староверова оставался автомат. Но надо еще предохранитель опустить и затвор передернуть. А на это всегда теряется до двух секунд минимум. Но противник не знает, есть ли патрон в патроннике. Именно на этом можно было и сыграть.

Кроме того, в кармашках, прочно подвешиваемых к бронежилету на «липучках», имелись две гранаты «Ф-1». Одна была учебной, вторая – боевой. Различить их можно только по цвету. Боевая всегда зеленая, а учебная черная с белым крестом на одной из граней. Только как вспомнить, в каком кармашке граната учебная, в каком боевая… Конечно, у учебной гранаты есть в нижней части отверстие, в которое попадает мизинец, если гранату вытащишь, но прощупать отверстие через плотный кармашек-подсумок, имеющий собственное плотное дно, невозможно. Действовать в этой ситуации можно или с помощью автомата, или с помощью гранаты, или вообще с помощью одних только рук. Но действовать можно только в машине, иначе человек с заднего сиденья застрелит Али.

Допустить это, то есть пожертвовать бывшим террористом ИГИЛ, доверившимся властям и пытающимся вернуться к нормальной жизни, Сварог не мог. Он предпочел идти навстречу опасности, идти с ней на сближение, чтобы в нужный момент использовать ситуацию. И потому обошел микроавтобус спереди, постоянно находясь перед лобовым стеклом, значит, на глазах у человека с заднего сиденья. Такое поведение человека с пистолетом, конечно же, расслабляло, показывало ему, что подполковник ничего не подозревает и идет в расставленную ловушку с распростертыми объятиями. Ничего не выражало и спокойное, почти добродушное лицо подполковника российского спецназа. С одной стороны, оно казалось непроницаемым, с другой – располагало к общению, но никак не выказывало угрозы.

Но открыть переднюю дверцу, чтобы сесть в микроавтобус, Василий Васильевич уже никак не мог. Даже громко выматерил корейцев, сделавших машину. В действительности Сварог знал, что дверца открывается с небольшой хитростью и при этом без труда. Но ему требовались время и лязгающий звук, чтобы скрыть свои действия. И он легко скрыл их, хотя посмотреть, боевая или учебная граната оказалась в руке, у него возможности не было. Даже кольцо он сорвал вслепую, с силой сжимая при этом отжимной рычаг гранаты, чтобы не допустить преждевременного взрыва, если граната является боевой.

Кольцо срывалось всегда трудно. Раньше, бывало, подполковник со смехом вспоминал различные глупые фильмы про войну, где почему-то обязательно матросы в отчаянном порыве вырывали кольцо зубами и при этом, к удивлению людей знающих, не оставались без зубов. Лишить себя зубов таким кольцом проще, чем вырвать кольцо из запала.