– Чем больше я смотрю на этого казака, тем более поражаюсь его сходством с великим князем Петром Федоровичем!

Эти слова, случайно или специально сказанные в присутствии Пугачева, произвели на последнего столь сильное впечатление, что впоследствии и дали ему мысль назваться покойным императором.

Отличился Тотлебен и доносами на многих талантливых российских полководцев – на Чернышева, на Ласси, на Румянцева. А затем Тотлебен был уличен офицерами собственного корпуса в пересылке пруссакам секретных приказов. Произведено было строжайшее следствие, схвачен связной, у которого нашли переписку Тотлебена с прусским королем, маршруты и несколько шифрованных записок. Арестованного Тотлебена отвезли в Петербург и предали военному суду, который приговорил его к смертной казни четвертованием.

Однако вступив на трон, Екатерина II сразу же изменила приговор – графа лишили чинов и наград и выслали из страны. В случае самовольного возвращения Тотлебена в Россию каждый россиянин имел право безнаказанно убить его как уличенного государственного изменника. Где пребывал и чем занимался Тотлебен целых шесть лет, никто не знает. Скорее всего, скитался по Европе, скрываясь от кредиторов.

В 1768 году Тотлебен оказался вовлечен французами в политическую игру против России в Крыму, Польше и на Украине. В частности, он тайно ездил в Запорожскую Сечь, где пытался подговорить запорожцев к выступлению против России. А дальше произошло нечто невероятное. Весной 1769 года Тотлебен обратился к Екатерине II с прошением о поступлении на российскую военную службу, после чего его восстановили в звании генерал-майора. Историки склоняются, что между Екатериной и Тотлебеном существовала определенная политическая связь еще в бытность царствования императрицы Елизаветы. Именно отсюда и указ Екатерины об отмене смертной казни, и указ о возвращении Тотлебена в русскую службу. Что же до нового назначения Тотлебена командующим русскими войсками в Грузии, то худшей кандидатуры на эту должность просто невозможно было придумать.

Как бы то ни было, Закавказский корпус, порученный в команду Тотлебена, собирался в Моздоке. В него вошли Томский пехотный полк, четыре эскадрона конницы и пятьсот казаков при двенадцати орудиях.

Стояла поздняя осень, поэтому Тотлебен не решился сразу выступать всеми силами. Оставив пехоту и артиллерию зимовать в Моздоке, он во главе конного отряда в четыреста сабель при четырех орудиях скорым маршем двинулся к Тифлису. Преодолев немалые трудности, маленький отряд перебрался через Кавказский хребет. Кавалерия шла долинами Терека и Арагви. Слева от всадников взымались горные утесы Девдоракского ущелья. Один неверный шаг – и только эхо твоего последнего крика останется в память о тебе… Чтобы лошади не шарахались, им завязывали глаза, но себе-то глаза не завяжешь! Так козьими тропами и шли, пока не дошли.

В ноябре 1769 года Тотлебен расположился на зимние квартиры в Грузии. И сразу же начал плести интриги вокруг царя Ираклия и собственных офицеров. Одновременно генерал изгнал из корпуса всех офицеров грузинского происхождения, которые могли оказать неоценимую услугу. Затем его взор обратился на честного и храброго подполковника Чоглокова, присланного к нему волонтером, подозревая, что тот послан для присмотра.

Наконец, в довершение всего Тотлебен неожиданно раскрыл «заговор» против себя среди своих подчиненных. Главой заговора был, разумеется, определен подполковник Чоглоков. В доносах на Чоглокова Тотлебен спустил всех собак, обвиняя подполковника в барстве (большом личном обозе), распространении слухов, что он после великого князя следующий по праву наследник российского престола (мать Чоглокова приходилась двоюродной сестрой императрице Елизавете Петровне), что Чоглоков якобы подговаривал царя Ираклия дать ему самостоятельное войско для войны с турками и мечтал стать царем Армении, наконец, что Чоглоков хочет арестовать его самого. Первым делом Тотлебен арестовал Чоглокова. Затем было арестовано еще несколько офицеров. Расправившись с Чоглоковым, Тотлебен взялся за подполковника Ратиева, который должен был доставить в Грузию артиллерию. Зная, что Ратиев дружен с Чоглоковым, Тотлебен решил арестовать и его, причем без всяких к тому оснований. Но храбрый Ратиев сам арестовал прибывший к нему караул, а затем направил свой артиллерийский обоз не в лагерь Тотлебена, где его ничего хорошего не ждало, а прямо в Тифлис к царю Ираклию. Туда же в Тифлис бежал из-под ареста и подполковник Чоглоков. После этого большинство офицеров заявило, что они поддерживают оклеветанных подполковников и не желают служить под началом генерала-изменника. Особенно негодовали офицеры направленного в Грузию Томского пехотного полка. Испугавшись, что томцы могут поставить заслоны и прервать сообщение с Моздоком, Тотлебен выступил к крепости Ананури, запиравшую Кавказские горы и контролировавшую долину реки Арагви. Находясь в Ананури, генерал стал приводить окрестное население к присяге на верность императрице, а также рассылать партии солдат для проведения реквизиций, что вскоре (при попустительстве начальства) вылилось в банальный грабеж.