Ярость вдруг вытеснила все остальные чувства Катрин, а потом так же резко переполнила ее.

– Отдай, я сказала! Отдай немедленно! Ты, сука чертова! – хриплый от сигарет голос девочки звучал неестественно высоко и истерично.

Она подбежала к дивану, но хозяйка квартиры, даже не повернувшись, плеснула вином прямо в лицо Катрин. От неожиданности девочка ахнула и остановилась.

– Остынь, истеричка малолетняя!

Соседка встала с дивана и сделала шаг к девочке. Та машинально отступила назад, губы ее предательски задрожали.

Катрин молчала. Она ненавидела эту мадам за то, что она заставила ее прийти сюда, за то, что так бесцеремонно читала ее личный дневник; она ненавидела ее за невероятную красоту и сексуальность, а также за то, что та плеснула ей в лицо вином. Ей хотелось схватить фужер со стола и, разбив его, полоснуть эту стерву прямо по ее идеальной коже. Катрин дернулась было в сторону, но тут девушка что-то быстро протараторила себе под нос, и гостью парализовало с головы до пят. Руки, ноги, каждый сустав, все до единого пальцы отказывались подчиняться. То же касалось и рта Катрин. Она пыталась кричать, но все, что девочке удавалось выдавить из себя, было похоже лишь на гневное мычание.

– Я подожду, пока ты будешь готова к нормальному диалогу. А это, – соседка помахала перед застывшим лицом Катрин ее же дневником, – я куплю у тебя.

– Нет, – промычала Катрин сквозь плотно сомкнутые зубы.

– Это не было вопросом. Я даю тебе пять тысяч и оставляю этот бред себе, – спокойно продолжила хозяйка странной квартиры.

– Я сказала нет! – нетрудно было догадаться, что Катрин произнесла именно это.

– Хорошо, торгашка неуклюжая, пятнадцать тысяч. За эти деньги твоя чертова мамаша готова будет тебя саму продать мне.

– Нет! – девочка наконец смогла разомкнуть губы. – Ни двадцать, ни тридцать, ни сто. Отдай мой дневник, быстро, иначе я всем расскажу, что ты торгуешь наркотиками!

– Наркотики? – ухмыльнулась голая девица. – Смотрите-ка, какая шантажистка. Ты чего так вцепилась в эту ересь? Завтра напишешь еще – чего так переживаешь? Я никому не скажу, что́ здесь. – Но увидев, что Катрин не поддается на уговоры, женщина сдалась. – Хорошо. У меня есть цена, подходящая для тебя.

Девушка медленно подошла к Катрин, и та поморщилась, словно к ней приближалась больная облезлая крыса. Хозяйка квартиры с интересом разглядывала перекошенное злобой лицо гостьи, затем убрала пальцами волосы со слепого глаза и вдруг ни с того ни с сего смачно плюнула прямо в него. Катрин ахнула.

– Ну все, стерва, тебе конец!

Хозяйка вновь проговорила непонятные слова, которые заставили девочку заткнуться. Слюна противно стекала по лицу, но Катрин не могла пошевелиться.

– Чертова ведьма, что ты со мной сделала?! – неразборчиво мычала девочка.

Катрин безуспешно пыталась проморгаться, но слюна была такой густой, что залепила весь глаз и противно стягивала его. Девочка испугалась не на шутку, когда та часть мира, что была бесцветной и мутной, как стекло в старом трамвае, резко покраснела. Ей показалось, что это кровь, и глаз вытекает наружу. Через секунду к красному добавился еще один цвет, а после – еще и еще. Постепенно линии мира становились четче, вырисовывались контуры, пелена отступала, картинка становилась шире.

– Не может… Не может быть!

Когда зрение было полностью восстановлено, соседка снова произнесла что-то непонятное, и к девочке вернулась власть над собственным телом.

– Не за что, – брезгливо фыркнула хозяйка и уселась на диван.

Катрин была в таком шоке, что у нее невольно выступили слезы – это просто невероятно… Глаз… Он снова видел! Но как такое возможно?!