Уважительно цокаю языком.

– Рад, что мы поняли друг друга! Ну я вас оставляю, но не прощаюсь – мало ли что нас ждёт. В грядущем.

– Да, господин Полковник, вы правы, грядущее нам не ведомо, – соглашаюсь с ним.

– Вот именно, мой друг! Вот именно!

– Но я тут, увы, по делу. По служебной необходимости.

– Понимаю, понимаю. Добровольно сюда мало кто прибывает. А зря, доложу я вам, батенька, зря! Так что у вас за дело?

Протягиваю ему бумагу, но он отмахивается.

– Да вы так расскажите. Я послушаю, авось и смогу вам помочь.

– Мне необходимо провести инспекцию, – начинаю я и сам же себя обрываю. – Нет. Я не вижу решительно никакой надобности в инспектировании ваших складов. Но, прошу меня понять – я обязан это сделать. Служба.

– Складов? – полковник резко останавливается и поворачивается ко мне. – Каких складов?

– Да всех. Но вам незачем беспокоиться. Я уверен, что у вас, при такой великолепной организации, всё сойдётся. Мы с помощником…

– С помощником? – перебивает меня он.

– Да, он на корабле. Разгильдяй! Представляете – не успел до вылета все данные подготовить. Ну да вы же понимаете, что вам объяснять. Приход, уход и всё такое. Хотя он – ответственный.

– И что, вы вдвоём проверять будите?

– Как и положено. Согласно должностной инструкции отдела Ха-Ке, утверждённой для нас лично Императором.

– Прежним?

– Обоими! Но вы не переживайте. Мы быстро. У нас же норматив – три дня на такую платформу.

– А потом?

– Потом? – Я делаю вид, что не понимаю.

– Ах, потом… Скину данные на сервер Управления Собственной Безопасности и к следующей платформе.

– И что, много вот так уже проверили?

– Да, вы у нас уже восьмые. – Я вздыхаю.

– А что делать? Работа…

Некоторое время мы идём молча, практически замыкая круг по периметру платформы.

– Сочувствую, – произносит полковник, когда мы начали третий круг. – И что же, вот так – без роздыху и мотаетесь?

Вздыхаю.

– Но так же нельзя! Вам же отдых нужен! – Произносит он, но я не чувствую сочувствия в его голосе, только расчет.

– Привык, – стараясь придать в голос толику грусти отвечаю ему. – А вот мой напарник… Ему тяжко. Молодой он. По женской ласке тоскует. Вот данные те, что он не приготовил. Для этой Станции. Представляете – вместо того что бы работать он у ворот ангара проторчал всё время! Я у него спрашиваю – ты чего не работаешь? А он мне, нет – вы представляете?! Я, говорит, на женщин смотрел. Отдых… Вот вы говорите – отдых! А когда?! У меня ещё в плане четыре! – Я остановился и повернулся к собеседнику. – Вы представляете – шесть! Шесть Станций! Он же свихнётся! Ещё месяц такой!

Я горестно вздохнул.

– А жаль! Хороший парень. Въедливый и настырный! Вот две станции назад – он недостачу выявил – и несмотря на все хитрости того завхоза! Молодец! Ценю его!

– А большую недостачу? – Как бы вскользь, глядя в сторону спросил полковник.

– Не очень. Треть ящика мыла и превышение метража бумаги – на десять процентов от нормы.

– Какой бумаги?

– Туалетной, какой же ещё? – Я постарался натурально удивиться. – Там же его и арестовали.

– Где?

– Как где? Прямо в сортире и взяли. Будет теперь десять лет лес рубить. По году за каждый процент, согласно Указу Императорскому от третьего числа.

– Да, тяжела у вас служба, – похоже он что-то придумал, так как снова взял меня под руку и мы возобновили движение. – Отдых. Вам нужен отдых.

– Да я и не спорю, – совсем грустным голосом согласился я.

– Ну так в чём же дело? – просиял полковник. – Зона отдыха в вашем распоряжении. С бассейном и всем прочим.

– И массаж? – доверительным шёпотом спросил я.