– И тебе здравствуй, – Иванов приподнял невидимую шляпу, – но уже давно встало солнце, и я скорее прячусь в его тени.

Сестра презрительно скривилась приевшейся шутке и окинула его оценивающим взглядом.

– Похоже, ночка была ещё та, покувыркались на славу. Если твоя училка способна так трахаться в состоянии зомби, то представляю, что будет с тобой, прими она возбудитель.

Лев невольно икнул, почти в ужасе прошептав:

– Возбудитель для мозга Наташе не нужен. Она и без него отлично справляется!

– Я говорю не про черепную коробку, а про то, что чуть ниже пупка. – Илона не могла понять шутку брата: впервые тот вообще признавал наличие мозга у женщины. – Хотя кто знает секс-извращенцев, какие там у вас предпочтения...

Она, округлила глаза, представив, что он имел в виду, и задала уточняющий вопрос:

– Мозг – это в ухо?

Теперь пришла очередь Льва удивляться. Он обречённо простонал:

– Господи, сестрёнка, для тебя есть хоть одна запретная тема? Порой я теряюсь рядом с тобой. Ты уверена, что ты женщина?

– А кто может мне запретить говорить? Если наличие вагины подразумевает женское начало, то, да, я женщина, причём очень красивая и успешная. Хотя вот таких богатеньких уродов, как ты и твои друзья, с удовольствием бы пустила по «кругу».

Иванова проигнорировала ещё один стон брата и продолжила, поднявшись следом за ним на жилой этаж, проглотив очередной кусок сочного сендвича:

– Так что там с ухом-то?

Он ответил на предыдущую реплику сестры, пытаясь в очередной раз понять причину неприятия Илоны представителей собственного круга:

– Что ты имеешь против богатых и успешных мужчин?

– Есть причина, но не нужно меня постоянно пытать – это бег по кругу. Может, когда-нибудь расскажу, но не сейчас. – Она плюхнулась в мягкое кресло, не собираясь покидать спальню брата, не выведав подробностей свидания. – У меня самой закипает серое вещество от любопытства. Ты расскажешь, что не так с госпожой Сидоровой? Или мне идти за ещё одним бутербродом?

– Обжора, как в тебе умудряется всё сгорать? Не дай бог податься в модели. Уверен, ходячие «вешалки» будут строить тебе козни из зависти.

Заглотив последний кусок, девушка похлопала рукой по плоскому животу.

– Я их изводить своими обедами стану. Пусть посмотрят, сколько можно съесть и не толстеть без изнуряющих диет с занятием спортом.

Они рассмеялись. Лев знал, какого сестра мнения о «мандельном», как она называла ходьбу анорексичек по подиуму, бизнесе. Её намного сильнее привлекала автомастерская.

Иванов стянул мятую рубашку и распахнул дверь гардеробной. Но, взглянув на часы, с сожалением убрал руку от вешалок с чистыми футболками.

– А вот я сегодня не успеваю сделать пробежку. Плюс десять грамм к моей талии…

– Зато Тане меньше глажки.

– Да уж, твоей подруге сегодня повезло.

Илона знала, что брат не одобряет её панибратства с прислугой, но никто не мог помешать её дружбе с прилежной горничной во время рабочее и бесшабашной гонщицей – в свободное.

– Она классная, хоть и из украинской глубинки, но ты пытаешься увести меня в сторону. Гражданка Сидорова?

Сделав вид, что снимает волосок с брюк, Лев незаметно улыбнулся. Наживка проглочена целиком. Теперь можно сыграть с сестрой в «партнёров», хотя это будет стоить стыда и нервов. Он выпрямился.

– Ты будешь смеяться…

– Может быть. Есть повод? – Глаза Илоны заблестели. Посмеяться, а тем более позлорадствовать над братом, удавалось редко.

– Между нами ничего не было.

Фраза, обычно выдаваемая мужу застигнутым в постели его жены любовником, прозвучала для Ивановой как гром среди ясного неба. Но она сумела скрыть эмоции, ответив спокойно: