– А если и так, то это не твоё дело! – он вырвал руку. – Не маленький, сам как-нибудь со всем разберусь.

Иванова толкнула брата в грудь:

– Пошёл ты… козёл! Готовь полтос косарей компенсации за платье и молись, чтобы она там сейчас не облевалась!

– А не много ли?

– В самый раз! Десять – на релаксацию, чтобы смогла завтра на твою морду смотреть и удержаться от желания заехать ногой по королевским яйцам!

Директор школы на всякий случай отступил на шаг, решив, что лучше принять условия сестры.

– Ладно, полтос. – Он запустил пальцы в волосы: – М-да, дороговатым выходит мне этот вечерок.

– За любовь нужно платить! – глаза Илоны горели праведным гневом.

Лев сморщился. Кто бы ему говорил о любви, но только не девица, отшивающая всех кандидатов не только в мужья, но даже в любовники. Она и любовь – вещи несовместимые.

Он развернулся, направляясь к дверям ресторана, но услышал вслед:

– Смотри, станешь когда-нибудь импотентом, и никакая виагра не поможет. Кузнечик-поскакун, потаскун!

Лев вернулся к разбушевавшейся не в меру сестре, решив до конца выслушать отповедь, а не позволять орать а спину на радость прохожим.

Он попробовал отшутиться:

– Не дай бог, сестрёнка, подумай, о чём говоришь. Должен же в нашем доме хоть кто-то оставить потомство, если на сестёр, старых дев, надеяться не приходится!

– Скоро сам сыпаться от старости начнёшь!

Иванов рассмеялся:

– Только после вас с Ольгой. Прекрати злиться. От этого появляются морщинки, а они не нужны твоему прелестному личику.

Он попытался приобнять Илону, но та вывернулась и кинула ключи швейцару, велев подогнать машину.

– Ладно, иди, не мёрзни, а то как бы твоя ненормальная там точно отплясывать не начала.

– Не злишься?

– Злюсь!

«Порше» с мягким шуршанием притормозил рядом со спорщиками.

Она, усевшись в белый салон жёлтого автомобиля, попрощалась:

– Иди уже! Отмороженными причиндалами наследников не сделать!

– Какой же вы порой бываете невоспитанной, девушка! – произнёс он уже вслед уносящейся прочь машине, мгновенно растворившейся в ярких огнях ночного города.

7. Глпва 6

Лев с внутренним содроганием шагнул в зал – почему-то последние слова Илоны казались пророческими – и вздохнул свободно, увидев, что брюнетка по-прежнему сидит за столом, хоть и не одна. Она мило беседовала с официантом, держащим в руках бутылку «Дом Периньон Роза 2000», и отпивала из фужера шампанское, касаясь перед каждым глотком кончиком языка поверхности розовой жидкости.

Иванов с трудом сдержал стон. Он поспешил сесть на стул, пока выпуклость в паху не достигла критических размеров. Слова сестры моментально выветрились из головы. Нет, Наталья станет его сегодня же!

«Предмет вожделения» наконец-то заметила возвращение Льва и счастливо улыбнулась, показывая пальцем на бутылку:

– Я отказалась от того гадкого шампанского, и мне принесли это.

Сидорова снова окунула язычок в пузырящееся вино, сделала маленький глоток и заурчала от удовольствия:

– Божественно…

Директор школы поднял глаза вверх. И вовсе не из-за будущего счета, смирившись с дороговизной вечера. Ловелас опасался, что его сейчас переклинит, и он попытается овладеть учительницей на глазах у присутствующих. Но даже для него подобное было бы слишком. Как там сказала Илона? «Пытался изнасиловать на барной стойке…»

Он не успел закончить мысль. Иванов встретился с полным не меньшей похоти и желания взглядом; казалось, ещё чуть-чуть, и с подбородка официанта начнёт капать слюна. Лев оглянулся на соседние столики. Внимание мужчин было приковано к губам Наташи.

Он зло рыкнул, и официант, испуганно вздрогнув, опустил взгляд в пол.