Дисциплина в офисе – это для меня вообще отдельный бич. И недели на новом месте в кресле гендиректора мне хватило, чтобы понять, что половину штата мне предстоит уволить и ровно столько же нанять. И думаю, как минимум, пятьдесят процентов из тех, под которыми “горят стулья”, уже понимают, что с новой рабочей недели они окажутся на улице.

Я, может, и ненавижу подписывать заявления на увольнение, но некомпетентных работников, не умеющих и пары слов связать, я не люблю еще больше. Тем более, когда дело касается отдела дизайна. Особенно если вся концепция фирмы на них и завязана. Обувь, одежда, аксессуары – от них креативом должно разить за версту, а там разве что уныло “пованивает”.

– Дело, конечно, твое, – пожимает плечами друг, – но задачка предстоит тебе не из простых. Все-таки это один из известнейших брендов одежды, и любые передвижения могут сказаться на “лице” фирмы. Я переживаю.

– А ты не переживай. 

Адская предстоит работенка, в общем. 

– Кстати, о работе, Мир. Ты в курсе, что тут среди гостей затесалась парочка журналистов?

– Даже так? – поворачиваюсь к другу, заламывая бровь. Хотя чему тут удивляться. 

– Ты у нас личность скрытная, и для них лакомый кусок. Тем более, ходят слухи о какой-то там семейной тайне, – усмешка, – не поделишься? А то столько лет дружим, может, я чего не знаю?

– Главное слово здесь – “слухи”, – говорю, не разделяя его веселья. – А журналистов нужно вычислить и убрать. Только осторожно. 

– Убрать в смысле…? – аж побледнел Костян.

– Дурак, мы не в девяностых. В смысле закрыть дверь за ними и проследить, чтобы ни одна закорючка не просочилась в прессу. Не нужен мне и моей компании черный пиар.

– А ты собираешься совершить какую-то вопиюще непристойную глупость? – тычет локтем в бок Костян. 

Вот сколько себя помню, он всегда был таким отвязным весельчаком. Даже годы его не поменяли, и к сорока серьезности не прибавилось. Так что уж кто тут и мог бы совершить “вопиющую непристойность”, например, совратить сразу двух, а то и трех баб, так это Озеров. Удивительно, как такая натура может сочетаться с калькулятором у него в башке, благодаря которому он и занимает должность финансового директора на фирме? 

– Я за гостей беспокоюсь. Много алкоголя – верный путь на первую полосу желтой газетенки.

– Да вроде у нас тут все тихо, чинно, благородно. Ты просто не был на приеме в честь слияния фирм, вот там… – посмеивается Костя, но я отвлекаюсь от дальнейшей пустой болтовни друга и по странному наитию поворачиваюсь в сторону входа в зал. Да как раз в тот момент, когда двери открываются, впуская новую гостью.

Я залип. Запал. Замер. Впал в ступор.

Совершенно не понимаю, почему и чем меня зацепила изящная женская фигурка в серебристом платье, которое буквально переливается в свете софитов, но глаз от нее отвести не могу.

Идеальная. 

С моей “точки обзора”, да еще и в темноте видно все только в общих чертах, но мне достаточно, чтобы понять, что эти ноги “от ушей” в серебристых туфлях на шпильке, обволакивающие аккуратную ступню, просто идеальны. У незнакомки упругая, небольшая грудь в смелом вырезе и крышесносная ложбинка, в которой хочется утонуть, а еще волосы: длинные, свободно ниспадающие по спине, так и манят намотать их на кулак, пробуждая внутри совершенно не ванильные мысли.

Кровь приливает к не самым невинным частям тела, и приходится даже сжать челюсти. Что за хе*ня? 

Девушка проходит в открытые двери и оглядывает толпу, будто кого-то ищет. Всего на мгновение мне кажется, что наши взгляды встречаются, но незнакомка тут же отворачивается, по-видимому, теряя ко мне всякий интерес.