- Да не очень, - насмешливо ответил тем временем этот недомачо. – Ну, если хотите, можете выйти. Так и быть, пропущу.

- Лучше меня пропусти, - попросила Маргарита, даже не вслушиваясь в его слова. – Мне работать надо. Тошка, помоешь посуду? – и, не дожидаясь ответа, прошла мимо посторонившегося Глеба. Тот растерянно на нее смотрел. Под этим взглядом она прихватила со стола какие-то папки, превышающие формат А4, что-то типа пенала, запихнула в сумку. Вскоре хлопнула дверь. В унисон с ней с обалдевшим видом моргнул Глеб. У него явно случился разрыв шаблонов. На заднем плане даже не засмеялись – безудержно заржали его друзья. Видеть в таком положении фронтмена группы им еще не доводилось.

8. Глава 7

Теплый легкий ветерок делал из аккуратной челки воронье гнездо, то и дело ставил ее дыбом. Но Маргарите было все равно – она радостно подставляла лицо ярким, ласкающим лучам солнца, то жмурясь, то бросая долгие взгляды на набегающие воды бурной реки. Она сидела на большом камне с плашетником в руках, на котором был прикреплен лист эскизной бумаги. Карандаши в ее руках сменялись, вырисовывая то более тонкие, четкие, незаметные линии, то углубляя и заштриховывая рисунок. Художником Рита себя не считала – если только от слова «худо». Но ей нравилось рисовать и хотелось запечатлеть больше чудесных мгновений этого яркого мира.

В первую очередь Маргарита была наблюдателем. И немного ощущала себя вампиром – словно пила краски природы и эмоции людей. В паре метров от нее веселилась какая-то парочка – девушка со смехом убегала от парня, а он пытался за ней угнаться. Наконец, он ее поймал, закружил на месте. От них так и веяло радостью и счастьем. Эмоции чистого, незамутненного зеленого цвета. Почему зеленого? Девушка и сама объяснить не могла. Просто каждая эмоция, каждое событие, ассоциировались у нее с цветом. Допустим, ночная беседа с Глебом окрашивалась для нее в цвет бургундского вина – смесь настороженности, оторопи, опасности и волнения. Но утром это ощущение позабылось, как и вылетел из головы человек, который по дурной шутке судьбы за один день дважды появился в ее жизни.

Почему-то этот каменистый берег, расположенный в глуби загородного парка, напоминал ей Петергоф – те же огромные камни, вырастающие, казалось, прямо из реки, а совсем близко, практически у ее ног, плещется река. Тихий, умиротворенный пейзаж и в то же время – стихия, окружающая ее со всех сторон. Но в этом и был ее комфорт. Здесь Маргарита ощущала себя свободной. Тем более, люди сюда практически не заглядывали.

Однако сегодня что-то явно пошло не так. Веселящаяся парочка не в счет, они ей не мешали. Но вот раздавшийся позади шум разлетающихся мелких камешков невольно отвлек ее от очередного штриха – после небольшого перекуса-пикничка девушка еще не успела уйти в работу с головой. В паре шагов от нее кто-то остановился. Почему-то затылком Маргарита ощутило пристальный взгляд, будто кто-то смотрел ей через плечо. Это слегка нервировало, но связываться с пришедшим не хотелось –нужно было работать.

- Красиво рисуешь. Занималась в художке? – прохожий же явно жаждал пообщаться. От неожиданности Маргарита вздрогнула и задела рукой лежавшие рядом карандаши. Они словно дожидались этого неловкого движения – и скатились по камням. Рита протянула руку, чтобы попытаться вытащить их из гранитного плена, как рядом с ней опустился на корточки парень.

- Не надо, я сам. Сиди спокойно, - скомандовал он. Раздался глухой стук – положил предметы, которые принес с собой. Рита сама же словно окаменела – услышать этот голос она никак не ожидала. Это уже чересчур. Усилием воли она заставила себя не коситься в сторону, вообще не смотреть ни на что, кроме мужских рук, которые проворно доставали карандаши. Красивые, кстати, руки. С крепкими запястьями, узкими ладонями и длинными, тонкими, практически, музыкальными пальцами. Кожа на них не была огрубевшей – возникла даже идиотская мысль, что нежданный визитер по пять раз на день смазывает их детским кремом. Нарисованная воображением картина породила краткий смешок, который, как только он вновь получила разлетевшиеся карандаши, сменился недоумением.