Передохнув, Алексей Николаевич решил продолжить прогулку. Когда он вышел на Крещатик, уже стемнело. Электрического освещения оказалось на удивление много. Фонари фонарями, а каждая кофейня и каждый ресторан сияли огнями. Выпив чашку вкуснейшего кофея, сыщик взбодрился и отругал себя. Чего это он накинулся на дивный Киев? Богомольцы, вишь, помешали. Люди пришли поклониться святыням – что в том плохого? Окраины грязны и неуютны? Как будто за Нарвской заставой чище! Зато киевские храмы, зато ощущение тысячелетней истории – это ли не чудо? Он еще раз прошелся по Николаевской, и даже к Мерингу изменил отношение. Отличная улица, будто в Париже побывал. Жулик не жулик, а строит хорошо.

Лыков решил посетить знаменитые киевские сады, гульнуть там как следует и лечь спать. В Петербурге ему хвалили «Шато-де-Флер», увеселительный парк за Купеческим клубом и одноименным садом. Веселые сильфиды, шансонные певички, танцы до упаду, приличный ресторан. Но сначала сыщик поднялся к памятнику святому Владимиру. В столице много говорили о том, как красиво ночью горит крест, который держит в руке князь. Крест украшен лампочками, и благодаря этому его видно издалека. Гостя ожидало разочарование: лампы не горели. То ли испортились, и их не успели заменить, то ли повредился провод. На горке было темно, как в тюремном каземате, а внизу играла музыка и слышался завлекательный женский смех. И Лыков отправился в «Шато-де-Флер».

Действительно, место оказалось веселое. Не хуже московского «Эрмитажа» времен Лентовского. За вход брали пятнадцать копеек, много дешевле, чем в столицах. Две сцены – Открытый и Закрытый театры, площадка для духового оркестра, пивной и чайный буфеты, ресторан, а еще аллеи с клумбами, маленький прудик, лимонадные киоски. И всюду в огромных массах одинокие женщины на любой вкус. Между ними спокойно фланировали мужья с женами и даже с детьми, лица всех сословий, студенты, военные. Удивительное место, где каждому было весело и покойно.

Лыков присмотрелся и увидел еще одно деревянное здание. Оказалось, что это вокзал[9]. Сцена с несколькими рядами стульев пустовали, а вот в галерее вокруг кипела жизнь. Перед вокзалом сыщик обнаружил бассейн, в котором плавало около дюжины порядочных стерлядей. Меж ними одиноко скучала черепаха-недомерок. Откуда здесь стерляди? Неужели они водятся в Днепре? Алексей Николаевич уже настроился на легкий ужин, и уха его устраивала.

Он вошел в галерею. Там был общий зал, а вбок уходили кабинеты. Турист уселся с краю, тут же к нему подбежал почтительный официант:

– Чего изволит ваша милость?

– Там у вас в бассейне рыба плавает, мне ее.

– Соблаговолите сами выбрать или как?

Лыков рассмеялся:

– Чего ноги бить? Принеси вершков на десять.

– Слушаюсь! А что вам подать, пока уха готовится?

– Давай водки здешнего разлива. Я приезжий, хочу попробовать вашу.

– Горилка на березовых бруньках подойдет-с?

– Да. Осетринки с хреном еще доставь, соленых огурчиков, чтобы хрустели, и каперсов.

– Слушаюсь. Все-с?

– Что-нибудь малоросское, из здешней кухни. Чего в Петербурге не бывает.

– Налисники с мясом изволите отведать?

– А это что такое?

– Блины такие, вашество. Из тонкого теста, с начинкою. Их заливают сметаной и томят в печи. Пальчики оближешь!

– Неси.

Лыков не спеша ужинал и осматривался. Нет, зря он хаял Киев. Вкусно, весело, люди кругом доброжелательные… Соседние столики заняли компании мужчин и женщин, вполне порядочных на вид. Это друзья пришли отдохнуть семьями. За тонкой перегородкой южная ночь, запахи и звуки весны, где-то внизу Днепр течет… Хорошо!