– Спасибо за пиво, – поблагодарил он.

Таможенник молча кивнул.

Мотор на улице, взревев в последний раз, умолк.

Дверь отлетела в сторону, и в помещение вкатился маленький толстый человечек, одетый в белые шорты до колен и цветастую распашонку. На его красном, облупившемся носике-пуговке каким-то непостижимым образом держались огромные роговые очки с толстыми линзами. Коротко остриженные волосы стояли ежиком. Определить возраст человечка не представлялось никакой возможности: с равной вероятностью ошибиться ему можно было дать от тридцати пяти до пятидесяти.

– Привет, Олег! – взмахом руки приветствовал человечек таможенника.

– Здравствуй, Джейк, – отсалютовал банкой тот.

– Где Чейт А?

Маленький человечек по имени Джейк задал вопрос таким тоном, что можно было решить, будто в комнате полным-полно народа.

Таможенник, усмехнувшись, указал банкой на Чейта.

– Ага!

Джейк, быстро перебирая ногами, подлетел к Чейту, остановился в двух шагах и, приложив указательный палец к кончику носа и близоруко прищурившись, окинул его оценивающим взглядом, как жеребца на сельскохозяйственной выставке.

– Отлично! – вынес он свое заключение и схватил Чейта за руку. – Джейк Слейт, продюсер фильма. Идем!

Не выпуская руки Чейта из своей, Джейк потащил его к выходу. Чейт едва успел на ходу подхватить свою сумку и рубашку.

Снаружи у двери, поблескивая на солнце броней, местами выступающей из-под слоя засохшей грязи, стоял шестиколесный закрытый вездеход. Чейту сделалось дурно, когда он представил, какой удушающий смрад с запахами смазки и жженой резины стоит внутри этой груды раскаленного железа.

Джейк открыл дверь и, втолкнув Чейта на заднее сиденье, вскарабкался туда же вслед за ним.

– Поехали! – махнул он рукой водителю.

К удивлению Чейта, внутри вездехода царила прохлада. Впервые с момента прибытия на Тренину он легко и свободно вдохнул полной грудью. Киношники жили на широкую ногу – вездеход был оборудован кондиционером.

Бетонное поле кончилось, и вездеход, не сбавляя скорости, плюхнулся в жидкую грязь. Дороги не было вообще никакой. Машина, разбрасывая по сторонам грязь и воду, проламывалась сквозь сплошную стену густой тропической зелени.

– Знаменитые тренинские болота! – с гордостью за болота, как будто они являлись творением его собственных рук, сообщил Джейк. – Великолепная натура! Тучи гнуса, плотоядные растения, невероятное количество наиомерзительнейших тварей! Человеку выжить здесь просто невозможно! – Без всякой связи с предыдущим он вдруг заявил: – Я сделаю эпохальный фильм!

– А что буду делать я? – спросил Чейт. Его раздражало то, что Джейк Слейт все время говорит восторженно, взахлеб и на повышенных тонах, как с плохо слышащим собеседником.

– А вы разве еще не знаете? – удивился Слейт.

– Не совсем точно. – Чейт решил играть роль опытного исполнителя трюков. – Мне хотелось бы узнать детали.

– Вы должны будете умереть. – Лицо Джейка расплылось в радостной детской улыбке.

– Понятное дело. – Не выказывая ни малейшего удивления, Чейт наклонил голову, давая тем самым понять, что умирать ему приходится не реже одного раза в неделю. – Каким образом это произойдет?

– Понятия не имею, – беззаботно взмахнул розовой ладошкой Джейк. – Строев что-нибудь для тебя придумает.

– Строев? – переспросил Чейт.

– Гарри Строев, наш режиссер. Я выдаю идеи, а Гарри воплощает их в жизнь на пленке. Ты когда последний раз был в кинотеатре?

Чейт пожал плечами:

– Точно не помню.

– Вот именно! – радостно воскликнул Джейк, подпрыгнув на сиденье. – Почему люди перестали ходить в кино? Потому что им все это уже давно надоело: погони, стрельба, головокружительные трюки… Виртуальная реальность, которую может воспроизвести на домашнем компьютере любой школьник, никому уже не интересна. Зритель, посмотрев начало фильма, через десять минут уже может с уверенностью сказать, чем он закончится. Зрителю надоело видеть суррогат жизни, клюквенный сок вместо настоящей крови. Я, Джейк Слейт, революционизирую кинематограф!