– Кто здесь?! – Егорыч крикнул в тишину, трусовато дав «петуха».

– Ыыы, – донеслось из тьмы.

– Нечисть какая-то, – буркнул старик, немного взбодрившись от звуков собственного голоса. – Сейчас мы тебя… – Градус, наконец, всерьёз добрался до сознания, убеждая, что любое море не сможет взметнуться выше пузырей на коленях смятых брюк бравого Егорыча. Дедок вооружился фонарём. Подумав, снял с пожарного щита лопату. Экипировавшись, он двинулся в загадочный мрак живущего ночной жизнью лицедейского храма.

– Ыыыууу! – Леденящий кровь вой усиливался по мере приближения Егорыча к сцене. – Ааа!!!

– Вот адова сила! – попытался снова встряхнуть свою отвагу дед. – Кто тут?!

Акустика старинного здания ехидно передразнила: «Тут, ут, ут!». Луч егорычева фонарика суетливо заметался по чёрному омуту зрительного зала и задника сцены.

– Выходь, говорю!

– Да я это! Лунная девочка! Маша, то есть!

– Что за Маша такая? Где ты?! – детский голосок почему-то совсем выбил из колеи.

– Тут я, на Луне! Спасите!

Вызов с естественного спутника Земли вконец расстроил Егорыча.

– Допился! – резюмировал он и поплёлся в свою каптёрку. – С Новым Годом, хрыч старый!

– Посмотрите наверх! Я же тут!!! – истерично голосило в спину. – Меня с Луны забыли снять! Заберите меня отсюда!

– Спасть, спать, спать… – ворчал испуганный Егорыч, ускоряя семенящий шаг по проходу между рядами кресел. – Семьдесят с гаком прожил, и на тебе, «белочка»! С другой стороны, кому-то вообще черти зелёные видятся, а мне девочка лунная. Знать, честно жисть прожил… Вот оно как.

В таких философских размышлениях Егорыч добрался до своего покосившегося топчана и юркнул под клетчатый плед.

– С нами сила Господня! – на всякий случай предупредил он визжащий где-то голосок и, перекрестившись для пущей острастки, захрапел.

Манюня обречённо осела на пластиковый пятачок, служащий ей полом. В носу свербело. «Никому я не нужна, – подвела она душераздирающую черту. – Все сейчас веселятся, ёлки в огоньках, шампанское с пузырьками… А про меня просто забыли!». Манюня заскулила.

– Хватит ныть-то! – раздалось совсем рядом.

Манюня испуганно вскочила на ноги. Прозрачный шар закачался, грозя сорваться вниз.

– Ай!

– Орёт тут… – буркнуло справа.

В машиной кудрявой головёнке забрезжила надежда на избавление. Сквозь лунную прозрачность декорации она увидела силуэт стройного мужчины, сидящего на балке.

– Меня снять забыли! – затараторила Манюня. – Вечернее представление закончилось, а меня… вот…

– Да знаю я! – тень махнула рукой. – Новогодние спектакли всегда не без ЧП. Сама знаешь. У всех мозги одним оливье забиты.

– Ага, – Манюня радостно кивнула. – Снимите меня, пожалуйста.

– Не могу, – тень покачнулась и заболтала ногами, свесив их вниз.

– Как это не можете?! Вы, вообще, что здесь ночью делаете?! – Манюня взъярилась. Сидит тут, ногами машет, а она Новый год на Луне встречай?!

– Ты сама-то что здесь делаешь? – сварливо парировала тень.

– Я тут по недоразумению!

– Считай, я тоже, – буркнул таинственный манюнин собеседник. – Угораздило же тебя…

– Снимите меня немедленно!!!

– Будешь орать, вообще уйду, – обиделась тень.

– Не уходите, пожалуйста! – взвизгнула Манюня, испугавшись пустоты даже больше, чем своего неоднозначного места дислокации.

– Ладно! – мужчина, судя по интонации, улыбнулся. – Ты не бузи. Всё равно Егорыч спит, пушками не разбудишь. Утром придёт, снимет.

– А вы почему не хотите?

– Не могу, я же сказал! – отрезал странный вис-а-ви.

– Не знаете, какие кнопки нажимать? – поддела Манюня, желая взять собеседника на «слабо».