Я знаю ещё один чёрный мир, который старит, – чёрная зависть. Но в этой книге мы говорим о другом, о параллелях между книгами Кастанеды и мировым фольклором и мифологией. Кстати, я должен извиниться, но я не смог ничего достать по австралийской мифологии, а ведь там есть такое понятие, как «Эпоха Сновидений»!

«В вятской сказке пребывание у лешего длится 12 лет, пролетающих как 12 дней, «обычный в сказке мотив быстротечности времени в стране смерти, где год проходит для сознания человека как один день»». (Корни.) Можно вспомнить и Одиссея, когда он завис на острове Цирцеи на много месяцев, показавшихся ему несколькими днями.

«Они что, действительно погружались телесно?

Человек способен на удивительнейшие действия. Особенно тот, который умеет управлять осознанием. И хотя древние видящие и избрали неверный путь, в своих путешествиях в глубины они встречали дивные чудеса. Такая вещь, как встреча с союзником, была для них делом совершенно обычным.

Конечно, теперь ты уже понимаешь, что глубины – выражение фигуральное. Никаких глубин в действительности не существует. Есть только управление осознанием. Однако этого древние видящие так и не поняли» (К-7). Теперь мы можем сказать, что это не страна смерти, а обыкновенный чёрный мир, который собирается точкой сборки легче всего. И нет никаких шестидесяти трёх небес, хотя, кто будет спорить, это можно назвать и глубинами. Не надо только путать Луну и её отражение.

Итак, какие магические способы проникновения в иные миры может предложить Знание, обнародованное К. Кастанедой?

«– Мы пересекли этот мост, и Сильвио Мануэль ждал нас на той стороне, – сказала Роза еле слышно. – Я шла последней. Когда он пожирал остальных, я слышала их вопли. Я хотела убежать, но этот дьявол, Сильвио Мануэль, был с обеих сторон моста. Спастись было невозможно» (К-6).

– Это же так просто! – вырвалось у ла Горды, как будто её внезапно осенило. – Мы пересекали, или, вернее, Сильвио Мануэль заставлял нас пересекать параллельные линии. Этот мост – место силы. Дыра в этом мире. Вход в иной мир. Мы прошли в эту дверь».

Знать, недаром русский народ говорит, что под мостом черти водятся. Наверняка это память о том, как волшебников-недоучек нагвали бросали через параллельные линии миров.

«Здесь необходимо рассмотреть мотив тонкого моста как таковой и его применение в данном случае. Происхождение этого мотива не представляет собой никакой загадки. Огромное количество материалов показывает, что этот мотив идёт от представления, что царство мёртвых отделено от царства живых тонким, иногда волосяным, мостом, через который переходят умершие или души умерших». (Корни.) «Тут я рассказал ей, как однажды, когда я был вместе с доном Хуаном, я видел мост, образованный из полосы тумана. Для меня он был более чем реален. Картина была настолько интенсивной и живой, что я не мог забыть её. Дон Хуан предсказал, что когда-нибудь я должен буду перейти этот мост» (К-5).

А сейчас опять недосказанность мифа. «Мост мыслится обычно как некая импровизация ещё неизвестного, не гарантированного пути. Мост строится как бы на глазах путника, в самый актуальный момент путешествия и на самом опасном месте, где путь прерван, где угроза со стороны злых сил наиболее очевидна, подобно перекрёстку, развилке дорог.

Значение термина «Великий Понтифик в Риме» некоторые исследователи объясняют как «делатель мостов».

Чинват – в иранской мифологии мост через водную преграду, разделяющую царства живых и мёртвых. В зороастризме распорядителем судеб на мосту Чинват становится Заратустра, провожающий по нему души праведных». (