Он минуту помолчал, мурлыкая какую-то мексиканскую песню.

– Страж другого мира – это мошка, – с расстановкой произнёс он, как бы оценивая эффект, произведённый этим заявлением.

– Прости, не понял…

– Страж другого мира – мошка, – повторил он. – Вчера ты встретился с мошкой. Она будет стоять на твоём пути до тех пор, пока ты её не победишь» (К-2).

Сразу должен сказать, что я обратил внимание на сходство слов «чёрт» и «черта» (в значении – граница). Но в словарях по мифологии информация о чёрте недостаточно полна и несколько противоречива. О чёрте говорят примерно так: «Образ чёрта дохристианского происхождения. В фольклоре и народных картинках чёрт – антропоморфное существо, покрытое чёрной шерстью, с рогами, хвостами и копытами. Собственно черти отличаются от прочей нечисти и местами своего обитания (преисподняя, где они мучают грешников, болото, перекрёстки и развилки дорог), и свободой передвижения (повсюду, вплоть до церкви ночью), и способностью к оборотничеству (превращаются в чёрную кошку, собаку, свинью, змея, чаще – в человека, странника, младенца, кузнеца, знакомого – соседа, мужа и т. п.)».

Однако я убеждён, что «чёрт» и «черта» – это однокоренные слова. И, таким образом, не означает ли, что чёрт – это тот, кто стоит на черте, оберегает границу. То есть Чёрт – это всего лишь страж другого мира, а не посланник дьявола или сатаны, которых, кстати говоря, и нет вовсе. То есть и дьявол, и сатана существуют, но это не то, что о них привыкли думать. Просто они – это одни из многих сущностей из других миров, из миров, находящихся в других положениях точки сборки. Языческая же память народа сохранила для нас знания в такой форме, которая требует столь значительной переработки и переосмысления, что лучше будет принять Знание, изложенное Кастанедой, и не тратить время и силы на, в сущности, бесполезную работу; пусть этим занимаются учёные.

Вот ещё образец «осмысления» явлений другого мира. «Чур. Почитался богом межей. Он не имел храмов; но был божество умственное. Сие слово у колдунов таинственное, коим они призванного чёрта опять прогоняют».

«Прогоняют» или стараются «увидеть». Или, как говорили в «раньшее» время: «Очерти круг, да чурайся!», то есть ори благим матом – «чур меня, чур!», то есть «спаси меня, союзник, спаси!»

Но – наконец-то допустим всё-таки – вы всё же прошли стража. В какой из многих миров нагваля вы можете попасть?

«Он вылил то, что было в миске, в старую глиняную чашку, похожую на цветочный горшок. Питьё было очень горячим, поэтому он сперва на него подул и попробовал на вкус, а затем протянул мне:

– Теперь пей.

Я механически взял чашку и залпом выпил. На вкус питьё слегка отдавало горечью. Примечательным был запах: пахло тараканами.

Почти сразу я начал потеть. По телу разлился жар, кровь прилила к ушам. Перед глазами появилось красное пятно, и мышцы живота стали судорожно сокращаться. Немного погодя, хотя я уже совсем не чувствовал боли, стало холодно, и я буквально обливался потом. Дон Хуан спросил, нет ли у меня перед глазами черноты или чёрных точек. Я ответил, что вижу всё красным.

Я стучал зубами от приступов накатывающей волнами неконтролируемой нервной дрожи, исходящей откуда-то из центра груди.

Потом он спросил, не страшно ли мне. Его вопросы показались мне бессмысленными. Я сказал, что, конечно, страшно. Но он опять спросил, боюсь ли я «травы дьявола». Я не понял, о чём он говорит, и ответил «да». Он засмеялся и сказал, что ничего я не боюсь. Он спросил, по-прежнему ли я вижу красное. Я только и видел, что стоявшее перед глазами громадное красное пятно.