Его ладонь коснулась голой кожи. Стянув с хрупких плеч бретельки бюстгальтера, Карим накрыл рукой округлое полушарие груди и слегка сжал, заставляя девушку издать первый стон. Приняв короткий возглас за призыв к действию, Карим склонился над Любой, вонзаясь в пухлые губы горячим языком. В чреслах безжалостно сдавило, а внизу живота разгорелся настоящий пожар, когда пальчики Зарецкой потянулись к бугру на ширинке домашних штанов Карима. Сначала её движения были робкими и едва ощутимыми, но чем сильнее Карим загонял в жаркий рот свой язык, тем смелее становилась его любимая девочка. Она гладила его эрегированный член сквозь тонкий слой ткани и шумно выдыхала, распаляя Карима до безудержной похоти.

Непомерная жадность обладать её молодым телом окончательно затуманила разум. Обхватив женскую талию кольцом рук, Карим насадил на свой торс Зарецкую и сделал несколько шагов в сторону большого кожаного кресла. Плюхнулся на сиденье, продолжая удерживать девушку сверху себя, и с большим пылом припал к соблазнительному ротику. Люба крутилась на нём, как специально. Терлась о его стояк, скользя разгорячённой промежностью сверху-вниз. Её руки блуждали под его футболкой и иногда очерчивали контур сосков. Кариму снова сносило крышу как в первый раз, когда они трахались в день его тридцати шестилетия. Тогда он и подумать не мог, что Зарецкая сама лично преподнесёт себя на блюдечке вместо праздничного торта. Да если бы не тот секс, сейчас бы ничего и не было. В этом Карим не сомневался.

Отвлекшись от девушки на несколько секунд, Карим стянул через голову футболку и отшвырнул её в сторону даже не глядя. Ему так не хотелось отрываться от сладких губ, что штаны с боксерами он просто приспустил до колен, приподнимая свой таз вместе с Любой. 

– Хочу тебя, – шептал её голос, выворачивая сердце Карима наизнанку.

Она выдыхала ему в рот тихие стоны и извилась на его коленях, пока Карим, отодвинув в сторону промокшие трусики, гладил и ласкал створки, не упуская без внимания набухший клитор. Когда прелюдии достигли своего апогея, а каменный стояк начал причинять нестерпимое мучение, Карим сжал член рукой и поддавшись вперёд проник внутрь разгорячённого лона. Зарецкая вскрикнула. Опустила ладони на широкие плечи и начала изгибаться в спине, насаживаясь на мужской ствол всё быстрее и быстрее.

Они точно сошли с ума, поймав одну и ту же волну. Накаленный градус погрузил этих двоих в долгожданный экстаз, стирая границы между прошлым и настоящим. Она хотела его, чтобы забыться, чтобы утолить свою боль в жарких объятиях, а он... Он просто её хотел. Всегда. Без причин и поводов. В любом своём состоянии и настроении Карим хотел трахать Зарецкую как никого и никогда. Если бы кто-то сказал ему, что однажды он будет готов продать свою душу самому Дьяволу за обладание одной единственной женщиной, не поверил бы. Покрутил у виска пальцем и посоветовал бы записаться на консультацию к психиатру, но сейчас всё было иначе. Люба должна принадлежать ему и абсолютно плевать, что потребуется взамен. Продать душу самому Дьяволу? Ну, что ж… Он готов начать переговоры. 

Люба первой достигла кульминации, выкрикнув его имя несколько раз к ряду. Продолжая удерживать сверху себя трепещущее женское тело, Карим таранил узкую дырочку, пока не кончил. Ухватившись за округлые ягодицы, он жадно сжал пальцами полушария и, прикрыв глаза, позволил своей сперме заполнить всё лоно. Довольный рык слетел с его губ, а уголки рта растянулись в широкой улыбке. Сейчас начнутся очередные упрёки и оскорбления. Старым извращенцем был, чудовищем – тоже. Интересно, что нового придумает его девочка на этот раз.