Съедаемый агонией гнева, Карим плюхнулся на кожаный диван, откидывая голову на спинку сиденья. Достал из кармана мобильник и быстро набрал сообщение тому молокососу. Ответ поступил сиюминутно. Встретиться он хочет? Встретимся, дорогой. Всю жизнь будешь помнить об этой встречи. Уже через час Карим стоял возле одной заправки на окраине столицы, которую назвал Казанова, и осматривался по сторонам, выглядывая молодого человека. Опоздав на три минуты, Дима показался на горизонте. Заметив его, Карим шумно втянул воздух и сжал челюсть, надеясь не прибить этого засранца прямо здесь и сейчас.

– Здравствуйте, я очень рад, что вы согласились встретиться, – робко протянул молодой пацан, едва достававший макушкой своей головы до подбородка Карима.

– Привет, – хищно оскалился Карим. – Вижу, ты передумал?

– Угу. Вот деньги принёс.

Дима потянулся к своей куртке и, пошарив во внутреннем кармане, достал большой свёрток, обернутый пожелтевшей газетой. Хотел передать деньги, но Карим отрицательно мотнул головой:

– Нужно пересчитать.

– Я не потратил и доллара, – отчеканил Дима.

– Идём. Проверим.

Карим указал рукой в сторону магазинчика и, размашистым шагом, направился к одноэтажному зданию. Димка чуть не бежал за этим мужиком. Стараясь побороть разрастающееся чувство необъятного страха, он читал про себя «Отче наш», искренне надеясь, что это поможет. Конечно же, он сразу заметил странный блеск в чёрных глазах Карима. Заметил, как дергалась желвака на его шее. Но он же не монстр, не зверь. Должен понять, что любовь к Зарецкой – не стоит пяти тысячи долларов. Да его чувства вообще не стоят никаких денег. Просто заболела мама и Дима от отчаяния согласился на эту дурацкую сделку.

Оказавшись в магазине, Карим взял курс в сторону туалета. Открыв дверь, тактично отошел немного вправо, приглашая Димку зайти внутрь. Дима обернулся назад и через плечо посмотрел на торговый павильон. Интересно, если его буду бить, кто-нибудь услышит? Но никто ничего не услышал. Когда ломались его: нос, рука и ребра – никто и внимания не обратил, хотя он очень сильно кричал, зовя на помощь. Лежа на холодном кафельном полу, молодой человек сплёвывал кровь и вытирал разбитые губы бумажными банкнотами. Карим больше его не бил, а просто стоял напротив и добивал ледяным взглядом, от которого хотелось забраться в неприметный угол и не дышать.

– Увижу рядом с Зарецкой – оторву яйца и заставлю сожрать, – рявкнул голос Карима, нагнетая на Димку ещё больший страх.

***

В воскресенье Арс тоже не появился. Я звонила его друзьям и знакомым, но все, как один ответили, что не видели и не слышали моего брата с самой пятницы. Охранник, садовник и домработница тоже не прояснили картину. Оставался лишь один человек, который мог хоть что-то знать и это был Карим. Я боролась со своей гордостью и здравым смыслом, до последнего оттягивая необходимый звонок. Сидела на кровати и часами гипнотизировала мобильник, не решаясь набрать. К чёрту всё. Мой брат важнее каких-либо обид. Набрала номер Карима и с замиранием в сердце принялась слушать томительные гудки. Один, два, три, четыре… Но никто не ответил. Я повторила попытку. Тщетно. Карим не поднимал трубку. С психа швырнула мобильник о стену, а потом ухватилась руками за голову и чуть не завыла от пугающей неизвестности.

Заснула уже под утро. Скрутилась на постели в позу младенца, обнимая подушку, и всё время думала, думала, пока веки не налились тяжёлым свинцом. Низкий голос забрался в подкорку. Он что-то требовал, приказывал, а затем меня хорошенько тряхнули чужие руки, ухватившиеся за плечо. Открыла глаза. Попыталась сфокусировать взгляд на мужском силуэте, но ничего не разглядела, а потом меня резко ослепил яркий свет люминесцентной лампы.