— Ранимой? — удивленно переспросил Доминик. — Ты серьезно? Да ни один человек в этом мире ее так не называл.

Но причин не верить Филу не было, что могло означать только одно.

— Что-то случилось… и очень серьезное, — обеспокоенно проговорил Ник, мгновенно напрягаясь. — Она ничего не рассказывала?

— Много чего, — отозвался Филипп, прокручивая в голове все те слова и обрывки фраз, что срывались с губ девушки во время истерики. — Говорила, что ее предел сломали… про ведьм и какую-то белую жуть. Упоминала проклятие. И плакала…

— Плакала… — сдавленно повторил Ник и неожиданно даже для самого себя сказал: — Пойдешь с нами к реке? Я готов рассказать тебе обо всем. Тем более что Мелкая и так уже наговорила слишком много непонятных вещей. Вот только… боюсь, что она побоится открывать тебе свою настоящую внешность. Она ее… стесняется.

— Не думаю, что изменение внешности может хоть как-то повлиять на мое к ней отношение, — философски заметил Фил. — И да, Ник, я пойду с вами. Потому что обилие тайн уже откровенно надоело. Но только предлагаю не идти, а ехать. Возьмем в ангаре академии большой картел и доберемся гораздо быстрее. Ведь вам, как я понимаю, важно, чтобы людей поблизости не было?

— Да, — кивнул Доминик, впервые за день изобразив что-то похожее на улыбку. — Ты прав, друг мой. Но я хочу, чтобы ты поклялся: все, о чем узнаешь, останется между нами. И не потому, что не доверяю тебе, а потому что не имею права на риск.

На несколько секунд Фил задумался, взвешивая все за и против, но в итоге ответил:

— Клянусь благополучием своей страны, что сохраню вашу тайну и никогда не использую вам во вред.

— Принято, Филипп, — отозвался Ник. Почему-то ему стало гораздо легче. — Я ведь на самом деле считаю тебя другом. А друг в моем положении — огромная роскошь. Как и любимая девушка.

Он произнес последнюю фразу с таким видом, будто ему было физически больно это говорить. Что снова натолкнуло проницательного Фила на мысли о Терри.

— Вы поругались? Она сделала что-то такое, что тебя огорчило? — спросил он, пытаясь рассмотреть ответ в отстраненном лице Доминика, в один момент превратившемся в бесстрастную ледяную маску.

— Как женщина она для меня умерла, — проговорил Ник, отворачиваясь к окну, за которым весело светило мягкое осеннее солнышко.

И было в его словах нечто по-настоящему жуткое, отчего казалось, что Терри на самом деле больше нет в живых. Филипп же оказался поражен настолько, что на несколько мгновений потерял маску вечной невозмутимости и уставился на соседа с искренним ужасом.

— Что с ней? — спросил он безжизненным тоном. — Где она?

Но Ник лишь холодно усмехнулся и покачал головой, глядя на друга с сочувствием.

— Поверь, она не достойна таких искренних переживаний. Ты думаешь, что дорог ей, что ваша дружба что-то для нее значит? Нет, Фил. Ей плевать на всех. Она всего лишь продажная девка, готовая на все ради достижения своей цели.

Он сделал несколько шагов по комнате и, пнув ни в чем неповинный шкаф, резко выпалил:

— Подозреваю, что с тобой она общалась только для того, чтобы подобраться к Эдину. А может быть, и для прикрытия. Она ведь далеко не простая вертийка.

— Я знаю, — спокойно ответил Фил, садясь на кровать и глядя на Доминика с непонятной смесью раздражения и жалости. — Ее отец — Серж Брайт, герцог Брайтский. Дальний родственник вертийского императора. Я наводил справки, как только узнал, что в Астор-Холт появилась вертийка.

— Теперь я почти не сомневаюсь, что саму ее отправили сюда, чтобы отыскать в академии рычаги давления на правящий дом Сайлирии, — злобно выплюнул Ник. — Ее семейке нужна поддержка для осуществления планов по захвату власти. Наверное, даже хорошо, что вместо Эдина в ее сети угодил я.