Юля направилась к холодильнику и достала кастрюлю с борщом. Никита, покосившись на неё, демонстративно поморщился и поспешил освободить стойку.       

— Почему у тебя нет обеденного стола? Так ведь гораздо удобнее?       

— Кому? Тебе и твоим кастрюлям? Ты вообще зачем столько готовишь, чтобы весь дом за раз накормить?       

— Чтобы каждый день не готовить, времени нет. — Юля пожала плечами и, не удержавшись, добавила: — Домашняя еда всегда вкуснее.       

— Вот это, — Никита обвёл рукой кастрюлю, — не может быть вкуснее еды от шеф-повара.       

— Ты в этом так уверен? Хочешь попробовать?       

— Я скорее умру от голода, чем соглашусь попробовать эту бурду.       

Он демонстративно взял в руки телефон, чтобы заказать обед, а Юля хитро улыбнулась, проводив его взглядом.

5. 5. День второй. Рабочие моменты и ловля на живца

Несмотря на обстоятельства, Юля была человеком честным и справедливым, поэтому не могла не отметить — Ливарский работает на совесть. Чётко обозначив задачи, он практически незамедлительно засел за проект, и пока Юля расправлялась с борщом, вокруг Никиты успела образоваться стопка ярких глянцевых фотографий. Стараясь сохранять невозмутимый вид, Юля нет-нет да и вытягивала голову, чтобы рассмотреть товар, который им надо будет рекламировать. Но с места, за которым она сидела, можно было разглядеть только цветные пятна, и вскоре пришлось бросить эту затею. Совершенно не обращая внимания на Юлю, Никита внимательно всматривался в экран, изредка щёлкая мышкой. Смотреть на него, сосредоточенного на работе и, как следствие, забывшего на время о своих шуточках и подколах, было гораздо приятнее, чем наблюдать за ставшим уже привычным образом грубого сноба. Юля и сама не заметила, что последнюю минуту только и делала, что таращилась на его руки, а точнее — на то, как длинные пальцы рассеянно перебирают разложенные на столе фотографии.       

— Ты кончила? — его голос заставил вздрогнуть всем телом и отчего-то залиться краской. Юля пыталась подобрать достойный ответ, оправдаться, что не следила и не собирается следить за ним, и уж тем более не возбуждается при этом. Но Никита опередил, подняв глаза от экрана: — Твой обед закончился? Могу я рассчитывать на то, что ты присоединишься к работе?       

Юля спешно опустила глаза в пустую тарелку, пряча улыбку облегчения. Только что она едва не выдала себя с потрохами, но кто бы мог подумать, что у этого мерзкого типа такие красивые руки? Несправедливо. Скрывая смущение, она поднялась и направилась к раковине, слишком резко подняла кран, и вода фыркнула, хлынула на тарелку, обдавая брызгами. Даже спиной можно было почувствовать возмущённый взгляд, которым одарил её Никита. И хорошо — наваждение, связанное странными, тревожными мыслями мигом рассеялось.       

— Можно посмотреть? — расправившись с посудой, Юля подошла к Никите и протянула руку.       

— Ты руки помыла? — подозрительно прищурившись, спросил он.       

— Я посуду мыла, естественно, руки чистые!       

— Помой, на них мог остаться жир от твоего варева.       

— Слушай, — Юля сложила руки на груди, — тебе не кажется, что ты перегибаешь палку?       

— Мне кажется, что я вижу микробов, копошащихся на твоих пальцах! — Никита брезгливо приподнял верхнюю губу и демонстративно накрыл фотографии ладонями.       

— Псих! — фыркнула Юля, направляясь в ванную. — Теперь дашь посмотреть, или мне пройти полную дезинфекцию? — спросила она, вернувшись.       

— Тебя даже полная дезинфекция не спасёт, — проворчал Никита, демонстративно разглядывая пятна воды на её майке. Но руки убрал и даже слегка подтолкнул фотографии, откидываясь на спинку дивана.