Воздав молитву Создателю, я подписала все, на что указывала Ирис Шторм. Только договор насильно исправил мою фамилию со Шторм на Моридар. Что за дела? Почему я не могла подписаться собственным именем? Я недоуменно взглянула на Ирис, и та, вздохнув, пустилась в объяснения.

— Знаешь Вилесу? — спросила она. Я кивнула. — Так вот, она ангел. Настоящий. Она не подумала и отдала мне твою личность. Так что леди Шторм теперь я. А раз уж хозяину этого мира приспичило, чтобы ты училась в этой академии, тебе создали личность с нуля. Здесь просто… понимаешь… есть три человека, которым заменить воспоминания не способны даже боги. Поэтому заменить мне имя на какое-нибудь другое уже нельзя.

Нет, я не понимала. Рука замерла над листом, где я должна была поставить последнюю подпись. Хозяину мира приспичило?.. Это как? Ирис столь бесцеремонно говорила о Великом Создателе? Или кого она называла хозяином мира? Пока я обдумывала то, что услышала, Ирис ставила пометки на уже подписанных листах. Словно она занималась этим не в первый раз, а всю сознательную жизнь.

— А…

— Так что помяни мое слово и никогда, слышишь, никогда ничего не проси у Вилесы. Просто поверь мне! У нее руки из… из другого места растут.

Промолчав, я взвесила все «за», «против», «не знаю» и поставила последнюю подпись. Хуже, чем возвращение в пансион в руки продажной директрисы и жестокого белокурого господина Моридара, уже не будет. Просто договорюсь с ректором о подработке или полноценной работе после завершения обучения. Я могла бы стать отличным преподавателем и отработать долг!

— Прекрасненько! — Ирис сложила все листы договора стопочкой и выровняла их легким постукиванием о поверхность чайного столика. — Осталось только сделать запись в журнале приема студентов, и ты станешь настоящей тинрасинкой!

Тинрасинкой? Странно… Я хотела бы не обращать на странный говор Ирис внимания, но каждый раз не могла не услышать его. Как только ей поверили, что она благородная леди? Я была готова заплатить именем и титулом в обмен на безопасную жизнь, но… меня коробило, что пришлось отдать его такой невоспитанной особе. Если бы родители и брат были живы…

Но не буду о плохом. Надо подумать о хорошем! Перед уходом Ирис указала мне рукой на одну из двух кроватей, находившихся в этой комнате. Вторая была завалена вещами, и я предположила, что она принадлежала моей новой знакомой. Аккуратности и последовательности в действиях ей не хватало, зато решительности было хоть отбавляй.

Когда я наконец осталась в комнате одна, то не могла поверить своему счастью. Даже закружилась по комнате, пока не закружилась голова. Еще несколько часов назад я смела только мечтать, что однажды окажусь в настоящей магической академии. И теперь, казалось, моя мечта исполнилась! Я не спала? Я действительно не спала? Это было словно сон!

Комната, в которой мы будем спать, была большой. Действительно большой! Я бы описала ее, как в три или в четыре раза большую детской, в которой жила до четырнадцати лет. В центре нашел себе место большой круглый стол, который можно было использовать и в качестве обеденного, и в качестве письменного. К нему были приставлены четыре стула, хотя нам с Ирис и двух хватило бы.

2. 2

Стол делил пространство на две половины. Одну занимала спальня на двоих с большим шкафом для одежды. Интересно, эту часть можно было отделить завесой от второй? В противоположной стороне располагалась зона отдыха с диванчиком и чайным столиком. Очень мило!

Что же мне теперь делать? Со скуки я взяла отложенную на чайный столик книгу и повертела ее в руках. Ничего необычного, магического. Не учебник и не пособие. Обычный женский роман, каких я перечитала огромное множество на уроках выразительного чтения в пансионе. Скучно!