А себе я пообещала, что добьюсь, чтобы все – и следователи, и боевики, проходили курс по протоколу действующего боевого мага и сдавали зачет. В этих головах должно основательно закрепиться понимание – не трогай незнакомую тварь, особенно если она не трогает тебя, а лучше сообщи старшим.

Дальше все завертелось в знакомой рутине. Всю информацию нужно было собрать сразу, тратить телепорты на возвращение сюда никто не станет. Поэтому до самого вечера велись допросы и осмотры. Уже затемно прилетел вестник из академии, что практику сворачивают – утром группу заберут телепортом вместе со следователями. И пришлось срочно организовывать сворачивание лагеря. В общем, спать я всех загнала глубокой ночью. И сразу предупредила адептов, что поставлю вокруг лагеря следящую огненную сеть, и пусть носа не смеют из палаток высовывать. Нагулялись уже. Один день осталось их караулить, стоит убедиться, что больше точно никто не пострадает.

Алберт, тоже весь день занимавшийся организационными делами, отвалился сразу вместе с адептами. А мне… не спалось. Муторно было на душе. Прихватив алкоголя, я ушла на конюшню у таверны, плакаться к своей Хрумке и мешать спать остальным лошадям адептов.

Хлебая из горла убойный напиток, я прижималась щекой к бархатной золотистой шее своей подруги и тихо жаловалась на всеобщую несправедливость. Та в ответ кивала легонько головой, пряла ушами и что-то понимающе вздыхала. Всегда приятно пообщаться с умным собеседником.

Я даже не заметила, как дверь в конюшню открылась, и кто-то зашел. Как и огонька свечи, пока меня не окликнули.

– Вегерос,  знаете который час? Вы владельца чуть до инфаркта не довели.

Оторвавшись от родной лошади, я обернулась. Напротив стоял Матэмхейн с небольшим подсвечником в руке и сверлил меня недовольным взглядом.

Тут я припомнила, что следователи остались ночевать как раз в этой таверне.

– Что-то не так? – нахмурилась, не поняв претензий.

– Трактирщик разбудил меня, потому что на конюшне раздавались подозрительные звуки. После произошедшего местные, знаете ли, слегка нервничают. Он испугался, что еще какая-то нежить объявилась. А это всего лишь вы развлекаетесь, – с упреком посмотрели на меня.

Не думала, что мои пьяные жалобы можно за шебуршение нечисти принять. И вообще, чего этому трактирщику не спалось-то ночью? Нет чтобы прошлым вечером такую подозрительность не проявить.

– Извините, – пробормотала в ответ. – Уже ухожу.

Все равно бутылка пуста, а желаемое спокойствие так и не пришло. Стоит вернуться и все же попытаться уснуть. По крайней мере, у себя в палатке я точно никому мешать не буду.

Погладив напоследок по носу свою верную утешительницу, подошла к Матэмхейну и подняла на него усталый взгляд.

– Идемте?

У входа в конюшню нас поджидал нервничающий трактирщик. Убедившись, что шумела не расшалившаяся нежить, а всего лишь пьяная магичка, сплюнул и ушел спать. Я тоже развернулась, чтобы направиться в лагерь, но меня мягко придержали за локоть.

Недоуменно оглянулась на блондина. Честно, даже настроения флиртовать нет.

– Вы обработали рану? – хмуро кивнул он на разодранный рукав в крови. Мысль переодеться в мою голову почему-то не пришла.

– Хммм… да? – не слишком уверенно ответила.

– Чем? – в ледяном взгляде сквозило откровенным скепсисом.

– Самогоном, – созналась я.

Забыла я про эту царапину. И без нее проблем хватало. Думала утром адпетку Сабри попросить помочь. Все равно там ничего страшного не было – просто царапина, пусть и глубокая.

– Идемте, – вздохнул мужчина и потянул за руку в темное здание рядом.