Вскоре парочка отправилась на кровать, а Ева выключила камеру, взятую в прокат по объявлению. Теперь материалов хватало, чтобы усложнить жизнь этому ублюдку.

3. Глава 2. Ева

Девушка еще постояла, проверяя качество отснятого, чтобы наверняка. Не хотелось ждать, когда голубки закончат, чтобы повторить съемку.

Но все оказалось в порядке. Фотографии колоритные, лица четкие, не оставляющие никаких сомнений в личности присосавшейся друг к другу парочки. Видео тоже хорошо получилось – Ева боялась, что погода скажется на качестве изображения, но все в порядке.

– Ах, они такая замечательная пара! – передразнила она слова одной бывшей коллеги, той еще беспросветной дурочки, которая не замечала взглядов начальника на Еву. Именно из-за этой коллеги Ева потеряла бдительность и попала в такую ситуацию. – Он ее так любит, так любит, на руках носит, такими глазами смотрит! Измены? Что ты, какие измены? Все при ней: грудь вот такая вот, ухоженная, хорошо одевается. Никто не сравнится…

Закончив с проверкой, Ева убрала аппаратуру в футляр.

Волнение и предвкушение овладело девушкой. Скоро свершится ее месть.

Ева глубоко вдохнула грудью воздух, послушала далекий лай собак, плеск огромной лужи под колесами проехавшего мимо отеля авто, порыв ветра, прошуршавший полиэтиленовым брезентом, накинутым поверх строительного мусора.

Девушка уверенно шагнула обратно, чтобы покинуть стройку, как она надеялась, раз и навсегда. И едва не растянулась на бетонном полу, усыпанном крошкой, щебнем и бог знает чем еще, зацепившись обо что-то.

– Твою мать! – прошипела она сквозь зубы и глянула себе под ноги.

Несмотря на затянутое тучами небо ночь не была беспроглядной. Свет исходил от фонарей, вывески отеля, зажженных окон. Этого было недостаточно, чтобы видеть отчетливо, но достаточно, чтобы суметь разглядеть нечто бледное, торчащее из-под брезента.

Хотя Ева не сразу поняла, что это такое. Она дернула ногой, и только потом наклонилась, чтобы отцепить предмет. Предметом оказалась чужая бледная рука, вцепившаяся ей в щиколотку.

Ветер вновь шевельнул полотном, и Ева расслышала сдавленный хрип. По спине побежали мурашки, на лбу выступил холодный пот, волосы на затылке зашевелились.

В следующую секунду на стройке раздался полный ужаса женский крик. Он эхом прокатился по всем этажам и смолк так же внезапно, как возник – Ева со всей силы зажала себе рот рукой. Она отшатнулась, совсем позабыв, что ее удерживают. Шмякнулась на задницу, услышав жалобный хруст вставшего на место копчика. Рука, выглядывавшая из-под брезента ослабла, выпустила ногу, и девушка тут же отползла, широко распахнутыми глазами глядя на груду мусора.

На которой лежал человек, прикрытый брезентом.

И если он не сам там оказался, то тот, кто его туда положил, возможно, все еще находился где-то на стройке. И если это так, то это неизвестный не мог не услышать ее вскрика. Тогда он уже поднимался сюда.

Ева почувствовала, что забыла, как дышать. Легкие судорожно сжались и отказались принять хотя бы глоток воздуха. Девушка сквозь боль и панику пыталась вспомнить заново как дышать. Она прислушивалась к звукам стройки, но не могла ничего разобрать из-за шума в ушах. Сердце неистово колотилось, гоняя по венам горячую от адреналина кровь.

Секунды растянулись в вечность.

Ева не знала сколько таращилась на руку, сейчас безвольно лежащую на полу. В какой-то миг ее словно пощечиной наградили: мозги как-то резко встали на место, а сознание прояснилось. И в нем билась лишь одна мысль: «Бежать».

Не помня себя от страха, на четвереньках Ева поползла прочь от груды мусора. Она поднялась на свои две и пулей понеслась вниз, к великому облегчению не встречая на своем пути никого.