Но я таращилась на открытую дверь, вернее, на человека, входящего в помещение, не обращая больше ни на что внимания. Это же сколько наглости должно быть у этого самого человека, чтобы по-хозяйски зайти в ординаторскую? Без каких-либо пояснений.

  Еще и двух амбалов с собой приволок – пакеты, видите ли, тащат. И кто позволил посторонним войти в такое время в отделение?

«Хрустящие банкноты позволили», - догадался внутренний голос, а меня даже в жар кинуло.

  Ну, Феликс…

- Сюда ставьте! – скомандовал, подходя к моему столу и сгребая все бумаги. – И свободны, - продолжал отдавать приказы, на что мужчины только кивнули.

  Быстренько испарились, а я только и смогла, что встать со стула, открыть рот, когда все это безобразие происходило, и воздух ловить, не найдясь с нужным ответом.

  Одни нецензурные фразы, чтоб их…

  Еще и этот павлин расцвел на глазах, вынимая из пакетов деликатесы, бутылку коньяка, затем мартини, а после еще и фрукты.

- Ты охренел? – это самое культурное, что на языке вертелось. – Быстро свернул свой ресторан и свалил из ординаторской, пока я…

  Снова обалдела, так как моя речь не достигла своей цели. Наоборот, Феликс как будто и не слышал меня вовсе – вальяжно к двери направился и… повернул ключ. На два оборота.

  Это уже перебор – он кем себя возомнил, этот индюк общипанный?

- Чтобы нам не мешали, - еще и в улыбке расплылся, на что я уж окончательно вспылила.

- Пациент Орловский! – повысила голос, уже не сдерживая своей злости. – Вернитесь в палату!

- Не вернусь! – фыркнул и уселся на диван. Еще и ногу на ногу закинул, после чего уставился на меня. – Если гора не идет к Магомеду, то…

- Тебе пить нельзя! – это был последний аргумент, так как коньяк вряд ли предназначался мне. – Как лечащий врач должна тебя предупредить, что…

- Господи, какая ты занудная! – Феликс закатил глаза, со стоном выдыхая. – Слушай, Малинка, ты хоть иногда отдыхаешь? – снова перевел взгляд на меня. – Или постоянно в напряжении ходишь?

“Какой тут отдых, когда ты рядом!” – внутренний голос как обычно на высоте. Снова не вовремя, чтоб его бегемот слопал. Как же достали эти нравоучители, кто бы только знал.

  Еще и Феликс скалится, ждет моего ответа, как будто я ему что-то должна. Ненавижу, когда прут напролом, но мужчине, кажется, плевать на это с высокой колокольни.

  Четыре дня я его игнорировала. В палату только с медсестрой или с кем-то из коллег. Феликс молчал, обращался вежливо, пару раз съехидничал, но никто на это внимания не обратил.

  Но это только видимость, потому что его глаза кричали иное.

“Можешь не стараться, Малинка, твой игнор мне по барабану!”

“Отстань от меня, пожалуйста” – молил мой взгляд.

“Думаешь, я поверю, что ты не хочешь повторить?” – никак не мог уняться, продолжая вести вроде как двойной диалог.

  Я так вымоталась морально за эти дни, что уже серьезно подумывала об отпуске. По крайней мере, пока Феликса не выписали. Пусть сам с собой общается, строит глазки или внимание уделяет, а с меня хватит.

  Достало все!

  Хочу на Мальдивы!

- В отличие от тебя, - съязвила я в ответ, складывая руки на груди, - у меня не такая уж бурная жизнь, - намерено сделала паузу, наблюдая, как Феликс зубами скрипнул.

  Не нравится, мой милый? Терпи теперь, раз приперся без приглашения.

- То-то я смотрю, ты после часа знакомства за мной в сауну поперлась, - выдал в ответ, на что я еще сильнее разозлилась. – А это, оказывается, от скуки.

- Ну, знаешь ли…

- Я пришел сюда не ссориться, - Феликс встал с дивана, а я лишь наблюдала за его неторопливыми шагами.