Поднимаюсь. Дается с трудом. Но не тряпка же я, должен взять себя в руки. Мышцы вялые, но зато сосуды хорошо работают – камень в штанах тому доказательство.

Мне кажется, что Ария дергается в мою сторону, чтобы помочь, но я отворачиваюсь. Жалость в ее глазах обжигает. Всего лишь жалость, я понимаю. И чувство вины за рану. Симпатия проявляется иначе.

С одной стороны – все правильно, с другой – разочаровывает. Неужто я такой страшный и противный, а она так меня боится, что готова на все лишь бы угодить? Накручиваю себя? Наплевать! Морская бездна давно пленила мою душу.

Дверца шкафа ударяется о стену, а я вздрагиваю. Мне нужно уединиться, спрятаться от ее пронзительных глаз, что будто щекочут по лопаткам. Она не похожа ни на одну из моих жен: Весалия – ласковая и податливая, Мирида была жесткой, но правильной и надежной. Мы вместе искали карту: она знала обо всем и соглашалась не заводить детей очень долго. И случайная беременность оказалась роковой…

Сдавливаю дерево под руками и смотрю на вешалки с рубашками, а вижу испуганное, вспотевшее лицо моей любимой Мириды. Роды были тяжелыми, долгими. Они длились, мне казалось, вечность. А умерла жена быстро, даже сына на руках подержать не успела.

Хватаю рубашку и, шатаясь, плетусь на выход.

– Убери эту тварь с дороги! – рявкаю, поглядывая на Бикуля. Мне нужно побыть одному. Я не хочу снова в омут с головой, а потом бессмысленно тащиться в одинокой тьме. Пусть лучше Ария считает меня мразью.

13. Глава 13. Ария

Вздрагиваю и подхожу к двери. Стараюсь не сталкиваться с Энзо взглядом, ведь он просто прожигает меня насквозь. Ярится и шипит, как раненый зверь. Черные волосы упали на глаза, а под ними непогода и холод. Только минуту назад к себе прижимал, а сейчас…

Невольно вздрагиваю от колкой мысли.

Тихого голоска в голове, который шепчет, что мне понравилось. Что я хотела больше его рук, больше губ, больше прикосновений. И сбежала только из-за страха. Храбрилась, прятала волнение, но правда такова: мне страшно. Эти ощущения пугают меня. Это какое-то странное, новое, щемящее чувство. И для него у меня нет названия.

Это был далекий голос. Будто и не мой вовсе. Он бился во мне крохотной птичкой, рвался в небо, разламывал ребра новой и непонятной болью.

Недавно мечтала перерезать ему горло, а тут...стыд потеряла, дочь капитана.

Забыла, кто корабль твой потопил? Забыла, зачем ты здесь?

Не забыла.

Но разве это что-то меняет?

Подхожу к Бикулю и чувствую его теплое дыхание. Зеленые лианы оплетают меня в дружеской ласке, а я обнимаю кота за шею и прижимаю голову к груди. Поглаживаю за ухом и слушаю довольное урчание.

Он не предаст и успокоит, поможет в себе разобраться.

– Можешь отпустить, дружище. Энзо нужно выйти.

– Скажу подать завтрак, – ворчит пират и выходит, пряча взгляд. Смотрит куда-то в пол, рубашку так и не надел, в кулаке зажимает. – Будет шторм, Ария, – сообщает Энзо напоследок.

Дверь со скрипом закрывается, и замок щелкает.

Ладно. Просто отпусти ситуацию, Ария. Позволь ей течь свободно, как воде. Влага ускользает из рук, если пытаться сдавить ее силой. Посмотри, что будет дальше.

От завтрака я бы не отказалась. Голод после этого странного купания зверский проснулся, ничего не могу с собой поделать.

Расхаживаю из конца в конец каюты и поглядываю на Бикуля. Вспоминаю о сделке и хватаюсь за эту мысль, как за соломинку, чтобы не утонуть в страхе перед предстоящим штормом. Я дико боюсь гнева моря. Плаваю с пятнадцати, а пересилить себя так и не смогла. Впадаю в ступор, и все тут.