Вблизи «Мираж» казался огромным. В длину он был почти как «Боинг–737», на котором я недавно летал по работе в Омск. Недавно, да… В другой ещё жизни…

Размах крыльев у разведчика оказался заметно меньше, чем у пассажирского самолета, но зато фюзеляж выглядел намного массивнее: в ширину метров десять и примерно столько же в высоту.

На борту корабля, в лучах Рато, поблёскивала эмблема, при взгляде на которую у меня стало тепло на душе. Оскаленная волчья морда в обрамлении четырёх звёзд. Уши прижаты, багровые глаза без зрачков. Над мордой зверя парит четырёхзубчатая императорская корона. Похожая эмблема у меня на левом плече. Короны и звёзд там нет, под «волком» выбита короткая вязь символов, в которой указаны номер подразделения и личность владельца. Вот только этот доспех не мой, а какого-то погибшего парня.

В тот момент, когда я подошёл к кораблю, кристалл спустил мне посадочный лифт. Из задней части фюзеляжа вниз выехала металлическая коробка с небольшой панелью на правой стенке и подняла меня в камеру обработки. Проверка и очистка длились две с половиной минуты. Затем прозвучало стандартное приветствие, дверь камеры отъехала в сторону, и меня впустили во входной отсек.

Просторное прямоугольное помещение с панелями на стенах и горящими датчиками было освещено приветливым мягко-оранжевым светом. Система тут же сообщила, что воздухом на корабле можно дышать, но напрягало одно. Отсутствовала шлюзовая дверь в соседнее помещение. Нет, сама-то дверь присутствовала, но валялась на полу, срезанная плазменным резаком.

Ощущения неоднозначные. У этого же, наверное, была какая-то цель? Ну не мог же я нажраться и срезать эту дверь по приколу? Сюда ведь, кроме меня, никто не мог попасть даже теоретически. Хотя Эрик на Станции предполагал, что тут был кто-то ещё. Но даже если и так. Этот кто-то не мог покинуть корабль? Дверь же проще было отключить. Или её заклинило? Да, возможно, но достаточно было сжечь только крепления, а тут срезана и часть полотна. Очевидно, тот, кто это делал, очень спешил.

– Ладонь на панель! Быстро! – скомандовала в голове Юки, и я, поставив переноску на пол, положил руку на приборную доску слева от входа.

Вопросов не задавал. Юки, похоже, что-то почувствовала, и ей необходимо было установить контакт с кораблем. Многого так не узнаешь, но общая информация станет доступна. Я ведь по-прежнему командир этого корабля, а панель тут стоит как раз для проверки работы систем.

Там, на Станции, для получения информации от капитана мне потребовалось коснуться его браслета своим. В доспехе этого не требуется. Броня проводит не только энергию, но и сигналы кристалла, а на панели есть отпечаток ладони.

– На корабле только мы. С энергией, топливом и кислородом порядок, – тут же доложила напарница, не вдаваясь при этом в детали. – По непонятной причине срезаны все двери по дороге в командную рубку. Вооружение отключено твоим приказом. Работает только носовой лазер.

– Интересно… – я хмыкнул и, выпустив Сая, уже собирался идти в командную рубку, когда из динамика на стене прозвучал сухой голос управляющего кристалла:

– Приветствую… тебя… на борту, командир… – устало произнёс он. – Я выполнил… приказ… Сохранил… корабль и дождался…

В ушах ещё звучало эхо его слов, когда вдруг заработали двигатели. Пол под ногами затрясся, на панели гирляндой вспыхнули датчики, и Юки испуганно воскликнула:

– Он собирается куда-то лететь!

– Отставить взлёт! – тут же приказал я, но кристалл меня не послушал.

Двигатели за спиной взревели, корабль стартовал с планетоида, и меня по инерции впечатало в дверь, из которой я только что вышел. Система сообщила о перегрузке, возмущённо зашипел под ногами ничего не понимающий кот…