В жизни он любил лишь одно – летать. Он чувствовал себя нормальным – ну, почти – только в кабине «Файеркроу». Остальное не имело никакого значения.

За пределами «Файеркроу» лежал враждебный, пугающий мир. Харкинс совершенно не умел ладить с людьми. Он отличался пугливостью еще до аэрумных войн, на которых истрепал нервы в клочья. Люди видели его слабость, насмехались над ним или вовсе им пренебрегали. Но в пользу Джандрю Харкинса всегда говорило летное мастерство – до тех пор, пока его не лишили корабля.

От плачевной участи провести остаток жизни после увольнения из Военного Флота Коалиции его спас Фрей. Дариан подарил ему «Файеркроу» и вместе с файтером еще один шанс. Команда «Кэтти Джей» лучше всех на свете подходила под понятие «друзья». А теперь явился откуда ни возьмись капитан Грист и наобещал Фрею богатство, славу и перемены.

Что случится, если они справятся с заданием? Интересно, хоть кто-нибудь об этом задумывался? Что в таком случае случится с их маленькой компанией? Будет ли так, как прежде?

Конечно, нет. Все разбегутся. Пинн наверняка вернется к своей любимой девушке. А он, Харкинс, останется один. На бобах. Деньги не решат его проблем. Не излечат от трусости. Таков он есть, и тут ничего не поделаешь.

Что он будет делать без «Кэтти Джей»? Придется попытаться завести новых друзей. Терпеть страдания, находясь среди незнакомых. Харкинс вздрогнул, и его начало подташнивать.

Но для страха перед будущим имелась еще одна причина. Джез. Добрая Джез, ни разу не сказавшая Харкинсу грубого слова. Постепенно он стал испытывать удовольствие от мыслей о ней. Непривычное теплое чувство, будто улыбаешься про себя. Возбуждение в…

– Харкинс! – произнесла Джез прямо у него в ухе. Он подпрыгнул от неожиданности и стукнулся головой в стекло фонаря.

– Да! Да, сэр… мэм… сэр! – забормотал пилот, чувствуя, как щеки заливаются краской.

– Измени курс. Три градуса южнее.

Он виновато огляделся вокруг, словно Джез находилась в кабине рядом с ним и не сводила с него глаз.

– Понял! Э-э… да!..

Джандрю поправил фуражку и подождал дальнейших указаний, но их не последовало. Немного погодя он успокоился и исправил курс. Начиненным демонами серебряным клипсам, которые пилотам приказали прицеплять во время полета, Харкинс не доверял. Никак не мог избавиться от подозрения, что они позволяют другим читать его мысли.

А если это не так и плохо? Тогда все было бы гораздо проще. Харкинс вполне мог бы поговорить с Джез, если бы ему не мешали слова. Он бы рассказал ей, насколько ему унизительно быть собой. Как ему тяжело и как он бесится из-за того, что всем приходится уступать и с каждым надо соглашаться..

Джандрю Харкинс хотел быть смелым, но жизнь вытряхнула из него все отвагу. Слишком много снарядов пролетело на волосок от него, и слишком многих товарищей он потерял. Да и аварии, которых он чудом избежал, тоже подкосили Харкинса. Ну а Джез – сама немного странноватая, и с ней часто случались диковинные вещи. Вроде пулевых ран, заживавших за считаные часы, или тяжелых ящиков, которые она с легкостью перетаскивала.

Впрочем, для Харкинса это было неважно. Он не привередлив. Главное, что Джез проявила к нему доброту. Конечно, ею двигала просто жалость, но такой человек, как Харкинс, должен хвататься за любую соломинку. Если бы он был чуть храбрее…

Нет. Какая женщина станет уважать мужчину, которого обижает кот?

Может, ты попробуешь не пасовать перед ним? Ведь ты же раз в двадцать раз больше Слага.

Он зарделся от стыда, вспомнив их встречу в коридоре. Ох уж этот Слаг!