По выпуску из корпуса Владимир Микулха был направлен в 4-й флотский экипаж на броненосный фрегат «Севастополь». Всю кампанию следующего года он провел в плавании по Балтике. Тогда же, после успешной сдачи экзамена, Миклуха был произведен в мичманы.

Обуреваемый жаждой путешествий, он, едва представилась возможность, перешел на службу в гидрографическую экспедицию в надежде на участие в дальнем вояже. Но большого плавания не получилось. На пароходе «Ладога» под командой капитана 2 ранга Анжу он участвовал в обследовании Ладожского и Онежских озер. Впрочем, любой опыт – это тоже опыт. Несмотря на нелегкую корабельную службу молодой мичман, как и другие «китоловы», своей революционной деятельности не оставил. В редкие свободные от службы дни он вместе с Юнгом и Серебрянниковым возил нелегальную литературу. Жандармы морских офицеров никогда не осматривали. Этим и пользовались «китоловы», переправляя адресатам чемоданы, доверху набитые запрещенными журналами «Вперед», брошюрами «Емельян Пугачев», «Сказка о четырех братьях», «Анархия по Прудону» и другими.

В том самом году Николай Николаевич Миклуха-Маклай, путешествовавший по Малакке, писал в дневнике, что мечтает продолжить свои походы по Океании вместе с братом. Но этой мечте так и не суждено было сбыться…

Шел год 1877. На южных рубежах России назревала большая война. Русская армия готовилась к освобождению Болгарии от турецкого ига. Необходимо было думать и об усилении морских сил на Черном море, влачивших жалкое существование еще со времен Крымской войны. С Балтики на Черное море переводили грамотных флотских офицеров. Среди других был переведен на Черноморский флот и Владимир Миклуха.

В Севастополе балтийцев принимал сам командующий адмирал Аренс. Там же зачитали приказ о назначениях. Миклуха попал вахтенным начальником на пароход «Аргонавт». После установки нескольких орудий «Аргонавт» был объявлен вспомогательным крейсером.

Вскоре русская армия перешла Дунай. Началась война за свободу братьев-славян. Для Миклухи начались боевые будни. «Аргонавт» принадлежал, к так называемым кораблям активной обороны, а потому в Севастополе особо не застаивался.

В тот июльский день «Аргонавт» находился в крейсерстве у Сулинского гирла. Погода была штилевая, время послеобеденное. Командир парохода капитан-лейтенант Снетов, проинструктировав вахтенного начальника, удалился к себе в каюту. Миклуха, повесив на грудь бинокль, принялся расхаживать по мостику.

Вдруг на горизонте появились дымы. Один… Второй… Третий… То были турецкие броненосцы.

– Рулевой! – скомандовал Миклуха. – Курс на неприятеля! Артиллерийская тревога!

Заспанные матросы разбегались по боевым постам. Опрометью взбежал на мостик Снетов, за ним и старший офицер корабля лейтенант Рожественский.

– Что происходит?

– Обнаружен неприятель, и я повернул ему на пересечку!

Снетов, приложив ладонь ко лбу, посмотрел вдаль.

– Ничего себе, – даже присвистнул. – Это знакомство выйдет нам боком! Рулевой, немедленный разворот на обратный курс! Обе машины вперед полный!

Снетов вытер рукавом вмиг вспотевшее лицо:

– Мичман Миклуха, сдайте вахту и следуйте в каюту под арест до возвращения в Севастополь.

– Тебе мичман не на мостике стоять, а тачку каторжную катать! – зло бросил лейтенант Рожественский. – Будь моя воля, я бы тебя за такое самоуправство под суд отдал!

– Насчет дел судебных я не специалист, но удовлетворение в полном соответствии с офицерской честью всегда согласен дать!

– Ты что, вызываешь меня на дуэль?