Внимательно осматриваясь по сторонам, они въехали в первую деревню, где кипела обычная жизнь. Крестьяне занимались привычными делами, женщины и мужчины при виде дворян низко кланялись в пояс, а бегающие повсюду дети подтверждали мысли, что ничего особенного тут и не происходит.

– Алёна! – один из заместителей спрыгнул с лошади, увидев сидящую возле колодца пропавшую недавно дочь и бросился к ней.

– Отец! – она, завидев родителя поднялась и радостно его обняла.

Граф, постоянно оглядываясь на отряд, недоумённо осмотрел одетую в крестьянскую одежду наследницу, которая подобное тряпьё не одела бы никогда под страхом смертной казни.

– Что происходит? Почему ты здесь? В таком виде? – закидал он её вопросами.

– Ничего не происходит, – удивилась она, – нам просто понравилось здесь и мы решили остаться, я даже решила обручиться с Игорем, ты помнишь его, он из рода Воронцовых.

– Алексей Сергеевич, – позвал его Меньшиков и граф, нехотя оставив дочь, тут же вернувшуюся к колодцу, подошёл к старшему по рангу и должности. Который спустился с лошади и стоял, окружённый остальными людьми, вслушиваясь в людской гомон.

– Да? Николай Евгеньевич? – обратился он к князю.

– Я знаю, вы обычно проводите больше времени в своём родовом имении, чем в столице, поэтому задам вам простой вопрос. Чего вы здесь не слышите? – тихо сказал тот, и граф прислушался к обычному вроде деревенскому шуму, вот только главного в нём не было: не лаяли собаки, завидев чужаков, не мычали коровы, не фыркали кони, учуяв чужих скакунов. В общем не было слышно, ни единого звука животных.

Улыбка стала спадать с его лица, а сердце тревожно ударило в груди, когда он снова посмотрел на дочь, весело болтающую с подошедшим к ней молодым человеком. Движение отца к ней было остановлено поднятой рукой графа Меньшикова, который следом за этим жестом внезапно схватился за голову. Ослепляющая боль накрыла и графа, а затем на землю попадали и все остальные члены отряда, не в силах ей сопротивляться.

***

Видя, как все подчинённые ему люди лежат без движения на земле, граф Меньшиков, борясь с сильнейшей болью в мозгу, с трудом смог подняться на одно колено и тут мир вокруг него дрогнул, вся радужная и цветная картинка рассыпалась, явив ему истинное обличие деревни, ужаснув его этим контрастом. По утопающим в грязи дорожкам вяло передвигались высушенные словно от обезвоживания люди, кто, неся ведро воды, кто кусок мяса. Откуда они брали мясо сначала было непонятно, ведь животных и правда вокруг не было, зато в наличии во множестве кругом валялись разлагающиеся трупы людей, и вот от самых целых из них, подходившие отрезали куски и уносили по домам. Детей, как и животных не было видно нигде, лишь полуживые, едва передвигающиеся на последнем издыхании полутрупы.

Посмотрев в сторону колодца, он увидел графиню Шереметеву, которая в полном боевом облачении императорских инквизиторов, сидела и смотрела лишь в одну точку. Других четырёх людей, которые входили в её Руку инквизиторов, не было видно.

– «Что за чертовщина тут творится? – с трудом превозмогая боль в голове, граф поднялся на ноги, осматриваясь и понимая, что эта деревня вскоре вымрет, поскольку оставшиеся люди не жили, а лишь имитировали жизнь и свои обычные деревенские обязанности».

Внезапно на него обрушился ментальный удар такой силы, что он снова рухнул на землю, а его амулеты и талисманы стали плавиться и капельками жидкого металла падать на одежду, скатываясь с зачарованной кожи на землю. Единственное, что осталось целым, и он это почувствовал, демонический обруч, доставшийся ему после убийства короля Голиарда, пришедшего с Прорывом Инферно десять лет назад. Его истинных свойств он не знал, поскольку ещё толком не изучил, брал только потому, что взял вообще всё, что было в запасниках.