В довершение всего глава администрации была очень молода. Ирине, как позже выяснилось, было всего двадцать девять лет. К реакции на свою внешность она, видимо, давно привыкла, так что спокойно дождалась, пока Алексей придет в себя, подберет с пола челюсть и вспомнит, зачем пришел.

– Доброе утро, – несколько смущенно поздоровался он. В памяти всплыл образ Маруси, и Алексею стало совестно, словно он только что вылез из постели с любовницей.

К слову сказать, при всем том, что женщинам он нравился и прекрасно об этом знал, жене Алексей не изменял. Почти. Пара-тройка эпизодов «трахотерапии» (словечко из лексикона Олега) не в счет. Романов не заводил не из страха потерять Марусю: он был уверен, что она простила бы, если б и узнала. А просто потому, что не видел в этом особого смысла. Может, был чересчур рационален и даже ленив. Зачем обременять себя негативом, враньем, скандалами, слезами, упреками? К чему лишние муки совести? Ради чего? В сущности, большинство женщин предсказуемы и однообразны. По крайней мере, таковы были многочисленные подруги, прошедшие через его холостяцкую жизнь.

– Здравствуйте, Алексей. Я так и думала, что вы сегодня к нам заглянете, – обворожительно улыбнулась Ирина.

– Как вы догадались, кто я? – удивленно спросил он.

– Ну, это несложно. Поселок у нас маленький, немногим более ста пятидесяти жителей. Разумеется, я всех прекрасно знаю. У нас вообще все друг друга знают, мы живем очень сплоченно. И когда на пороге появляется незнакомец, без труда можно понять, что это и есть наш новый сосед. Что касается имени, тут тоже просто. Вадим Дубцов, риелтор, был здесь на прошлой неделе и рассказал, что дом на Приморской купила семья. Вадим занимается недвижимостью в Каменном Клыке, все покупки-продажи идут через него. Как видите, ничего необычного. Давайте знакомиться?

Она обогнула стол и подошла к нему, протянув руку. От этого прикосновения по телу прошла тягучая сладкая волна, во рту мгновенно стало сухо. В Ирининых глазах промелькнула едва заметная понимающая усмешка. Аромат ее духов был чуть сладковатым, одурманивающим, как и она сама. Пожалуй, это скорее вечерний парфюм, однако ей этот аромат, несомненно, очень шел.

– Присаживайтесь, – предложила Ирина, опускаясь на диван. Алексей повиновался, однако предпочел выбрать стоявшее рядом кресло. Ирина снова усмехнулась – уже более откровенно. – Вашу жену зовут Мариной?

– Да, но я называю ее Марусей.

– Как мило. Сколько лет вашей дочери? – продолжала расспрашивать Ирина.

– Вообще-то Алиса – дочь Маруси, – зачем-то поведал Алексей.

В глазах Ирины что-то промелькнуло – Алексей не успел уловить, что именно. Она одобрительно улыбнулась и заметила:

– А вы молодец. Не всякий мужчина сумеет принять и растить чужого ребенка как своего.

– Если любишь женщину, любишь и ее ребенка, – отрывисто бросил Алексей, раздраженный и собственным неуместным откровением, и еще больше незаслуженной похвалой, в которой ему почудилась скрытая издевка. Ирина чутко уловила его настроение и предпочла сменить тему. Деловито перечислила документы, которые следовало предоставить в поселковую администрацию, назвала сумму обязательных взносов, прояснила все вопросы, касающиеся коммунальных платежей.

Прощание получилось неловким. Внешняя притягательность Ирины была настолько выразительна, что появлялось навязчивое желание любые ее жест и слово трактовать как приглашение к дальнейшему, более плотному знакомству. В планы Алексея совершенно не входили роман и тем более новые отношения, хотя ему показалось (