В каком-то торжественном молчании мы прошли две хрущёвки, свернули во двор к ЗАГСу, выглядящему немного обречённо и неуместно на фоне чёрных голых кустов, на одном из которых развевалась одинокая грязная ленточка, когда-то, несомненно, белая. Здесь располагался стильно отделанный деревом вход в полуподвальное кафе, громко именуемое «литературный клуб», с довольно странным, на мой взгляд, названием «Вкусовые грани творчества». Видимо, имелась в виду разность восприятия литературы на земле и под ней. Во всяком случае, я воспринял это именно в подобном смысле.

– Осторожнее, здесь крутая лестница, – заботливо предупредила Наташа, а потом даже взяла меня под локоть, словно я был каким-то дряхлым старцем. – Или вы бывали здесь раньше?

– Нет, но часто проходил рядом, – с некоторым вызовом ответил я, а потом более миролюбиво спросил: – Вы-то обе, надеюсь, точно живые?

– Да, без сомнения. Но советую поверить на слово безо всяких ощупываний, – усмехнулась девушка, и я, как ни странно, почувствовал себя гораздо спокойнее.

Мы миновали широкое завихрение ступеней и оказались в небольшом уютном зале, стилизованном под полки, заставленные книжками явно доперестроечных времён. Они почему-то вызывали исключительно благоприятные ощущения, в отличие от изобилия новых цветастых обложек современных произведений, особенно густо усеивающих витрины киосков. В стенах имелись окна, которые создавали весьма правдоподобное ощущение выхода на улицу, но при ближайшем рассмотрении оказались муляжом с грамотно сделанной подсветкой за светло-коричневыми, причудливо собранными занавесками. Но это почему-то воспринималось с благодарностью вынужденной мерой ввиду расположения кафе под землёй и тактичной заботой владельцев о комфорте посетителей. Напротив рядов из нескольких деревянных столиков, в нише расположилась красочная экспозиция поделок на тему русских народных сказок, явно сделанная детскими руками. И это вместе с узкой барной стойкой и широкой яркой витриной с выставленными сладостями составляло какую-то законченность и домашнюю атмосферу.

– А здесь ничего, – констатировал я, не прибавляя про себя к этой фразе привычное окончание «хорошего» и показывая на ближайший столик у стены: – Пожалуй, вот тут будет удобно.

– Да, выглядит вполне удобно, – кивнула Женя, и мы расселись, шумно скребя ножками стульев по плиткам пола.

– Ну, кто и что будет? – спросила Наташа, стягивая с себя куртку и, несмотря на болтающуюся матерчатую петлю, аккуратно цепляя за капюшон на старомодную вешалку, стоящую у стены.

– Даже не знаю. Наверное, мороженое и кофе, – сказала Женя и вопросительно посмотрела на меня.

– А я, пожалуй, пиво, – задумчиво ответил я и, видя приближающегося долговязого бармена, слегка улыбнулся: – Добрый день. Можно пару мороженых с кофе, одно пиво и…

Я хотел было спросить Бориса о его предпочтениях, но тут же сам себя оборвал:

– Пока всё. Спасибо!

– А можно вас на секундочку? – Наташа поманила молодого человека к себе, жестом заставив нагнуться, и что-то прошептала.

Бармен кивнул, неторопливо выпрямился и гордо пошёл в сторону стойки, а я откинулся на спинку стула и сказал:

– И что это было?

– О, ничего особенного. С этим позже…

– Что же, ладно. Мы здесь, и настало самое время для истории.

– Да, конечно. – Наташа замялась, а потом кивнула на подругу: – Думаю, пусть начнёт Женя. В конце концов, это от неё я всё узнала и познакомилась с Борисом, можно сказать, во второй раз. Поверьте, при жизни он был гораздо лучше!

– Не сомневаюсь. Так что?