– Не думаю, что у него, как и у дезорганизованных асоциальных маньяков, есть проблемы с психикой. Все его действия настолько адекватны и разумны, что становится понятно, что он действует больше из любви к искусству убийства, чем из-за потребности убивать. Вернее, он начал так действовать, а вот потом он не просто втянулся, а почувствовал азарт и удовольствие от убийства. И потом уже, как следствие, потребность убивать.

– Вот даже как?! – приподнял бровь Гуров. – Но получать удовольствие от убийства – разве это не есть психическое отклонение от нормы?

– Да, наверное, так оно и есть, – кивнула Елена, и одна из прядок волос снова упала ей на лицо. Она убрала ее изящным и легким жестом и продолжила: – Но его можно сравнить с азартом охотника, снайпера или солдата, который находит свое ремесло не только азартным, но и опасным. Опасность и азарт в одном флаконе больше присущи мужчинам. Среди женщин редко встречаются организованные несоциальные убийцы, буквально единицы. А вот среди мужчин…

– Все, сдаемся, – снова поднял руки вверх Станислав.

– Да, в какой-то степени он психически больной человек, раз находит удовольствие в причинении страданий и боли другим людям, – серьезным тоном продолжила девушка. – Каллиграф, как охотник, находит удовольствие и в выслеживании своей жертвы, и в том, как он привязывает ее к себе. Приучает ее доверять себе, можно так сказать. Наш убийца общителен, интеллигентен, обаятелен, умеет расположить к себе людей. Но живет он скорее всего один. Хотя не исключено, что у него в доме есть собака.

– А почему именно собака, а не рыбки и не кот? – удивился Крячко.

– Все тела были найдены в парках, в которых всегда много собачников. Чтобы без проблем разведать местность, убийца мог приезжать в тот или иной парк с собакой. Так он меньше привлекал к себе внимания, – ответила Елена.

– Разумно, – согласился Гуров. – А как насчет семьи? Есть у него семья?

– Как я уже сказала, он скорее всего живет один. Если бы у него была жена, то он не смог бы уделять столько времени своему… своей деятельности, хобби, что ли. – Елена запнулась, но тут же продолжила: – Выслеживать жертву, узнать ее так же хорошо, как знал ее Каллиграф, было бы сложнее, если бы он был обременен семейными обязанностями. А то, что он постоянно следил за жертвами и знал все их привычки, думаю, и так понятно.

– Да, предварительную работу он проделывал большую, – согласился Лев Иванович. – Хобби, говоришь? Вполне возможно, что это действительно хобби – выследить и убить так, чтобы не оставить ни следов, ни какого-то определенного почерка. Лица преступления, так сказать. А как насчет его трудовой деятельности? Есть какие-то предположения, кем бы он мог работать? На что-то он ведь жил?

– А может, он скучающий миллионер и начал убивать чисто от скуки, – пошутил Станислав.

– Даже миллионеры, чтобы иметь большой доход, чем-то занимаются, – не поняв шутку, возразила Елена. – Занимаются инвестициями, входят в совет директоров каких-нибудь предприятий или фирм, да мало ли у них дел. Миллионеры тоже не очень-то скучно живут, и времени у них свободного не больше, чем у сантехника, а то и меньше.

– Ну, это смотря какой миллионер, – заметил Лев Иванович. – Предположим, богатый наследник…

– Если он не дурак, а наш Каллиграф точно не дурак, то он не станет просто так спускать на тормозах все полученное наследство, а станет его приумножать и… Нет, наш Каллиграф – не миллионер, – твердо заявила Елена, – а, скорее всего, кто-то из интеллигенции, и работает по графику пять-два. Заметили, что все преступления – похищения, убийства и сброс тела – происходили в выходные дни или вечера?