– Боюсь, я мало чем могу быть полезен. Ничего существенного я не…

– Придет шеф национальной полиции, Лейф Перссон. И вдова покойного. Будет интересно!

Алекс сжал зубы. Они же как слепни, эти телевизионщики: раз присосутся – не избавиться. Он встал, отряхнул с пиджака невидимые пылинки. Жена Юнггрена, должно быть, до сих пор пребывает в шоке. О чем они думают? Наверное, этот Юнссон из той же породы, что и те, кто снимал развороченный труп на свои мобильные телефоны. Те, кто останавливается посмотреть, если случилась авария на дороге, и уходят разочарованные, когда не застают ничего по-настоящему кровавого.

– Это предложение меня не интересует.

– Подождите! Вы меня неправильно поняли. Мы хотим воссоздать полную и правдивую картину случившегося. Нам нужны все, кого так или иначе затронуло это событие. Приятель, вы ведь теперь страдаете бессонницей, а? Выговоритесь! – выпалил Юнссон.

Алекс еле сдержался, чтобы не швырнуть мобильник в стену.

– Спасибо, но мой ответ «нет», – ответил он резко и сбросил вызов. Стервятники.

После этого он отключил телефон.

Габриэль Хельмарк вытер рот салфеткой и выкинул остатки безвкусного липкого салата в корзину для бумаг. По служебной почте постоянно приходили сообщения о том, что выбрасывать пищевые отходы в офисных помещениях ни при каких обстоятельствах нельзя. Это антисанитария, возникают проблемы с мухами и муравьями. Подобное пренебрежение правилами утилизации приводит к… Да по барабану, к чему оно приводит. Им лишь бы придраться и установить свои порядки.

Габриэль прикрыл пластиковую тарелку листом бумаги. Вот. Не видно – значит, не существует.

Комиссар в сотый раз набрал знакомый номер на мобильном, подождал. По-прежнему нет ответа. Куда, черт подери, подевался этот фигляр? Хельмарк не желал в этом признаваться, но тревожный звоночек внутри уже прозвенел. Это отклоняющееся поведение. Пусть он и разиня, но он всегда отвечал на звонки. Всегда.

Вздохнув, Хельмарк убрал мобильник в карман. Начинать бить тревогу и что-то предпринимать, или рано?

В дверном проеме возникло знакомое лицо.

– У меня для тебя подарочек, – сказал Нильсон, один из следователей группы Хельмарка, и положил шефу на стол лист бумаги.

Взгляд комиссара упал на заголовок: «Почему Клаэс Юнггрен должен был умереть». Интересно.

– Курьер привез десять минут назад.

– И где ты болтался целых десять минут? – рявкнул Хельмарк.

Начав читать, он почувствовал, как напрягается каждая мышца в теле.

«Три месяца назад Клаэс Юнггрен получил требование выплатить двадцать пять миллионов крон в обмен на охрану своей неприкосновенности до конца жизни. Несмотря на неоднократные напоминания, платить он отказывался. Согласно установленным условиям, бизнесмен должен был умереть, если не заплатит. Поскольку в течение всего срока он отказывался удовлетворить требование, месяц назад он получил уведомление о том, что будет убит. Юнггрен продолжал игнорировать требование, в связи с чем мы казнили его в Уппландс-Вэсбю в среду 13 апреля 2010 года. Была использована винтовка „Блазер Тактикал 2“, которую позднее обнаружили под потолком в большом конференц-зале в „Скандик ИнфраСити“. Мы использовали полуоболочечные пули».

Габриэль Хельмарк сидел, уставившись на бумагу, как баран на новые ворота. Какая наглость! Принесли к нему в участок, положили ему на стол!

«Мы казнили его».

Мы.

Как, черт подери, они прознали, какая была винтовка?

Мы использовали полуоболочечные пули.

Такие детали полиция вообще никогда не предает огласке, пока ситуация не становится безвыходной.