– Да. Мне вино подарили, вот и решил с вами поделиться. А тут к вам ещё и Анатолий в гости пришёл, вообще красота. Посидим, пообщаемся, как следует. Нас ведь покормят?

Наталье неистово хотелось остаться в одиночестве: то ли выставить незванных гостей, то ли самой сбежать. Она отчётливо понимала, что Данил явился медленно и с наслаждением отыгрываться на ней за вчерашнее. И за незаконное проникновение в дом, и за её любопытство, и за отказ ему. Но это всё же лучше, чем оставаться с Гусевым наедине – вдруг ещё и этот признаваться начнёт. Так что прогонять Котова с его вином она не стала, в глубине души надеясь, что две эти проблемы взаимоустранятся.

Молча прошла к шкафу, достала штопор, положила его на стол и полезла в шкафчик за бокалами. Те, как назло, стояли на верхней полке. И она попой ощутила плотоядные взгляды на себе, когда тянулась за ними.

Но держалась женщина достойно: на отлично делала вид, что не замечает красных щёк и масляных глаз Анатолия, и пристального, раздевающего взгляда Данила на своей груди, в области сосков. Нарезала и разложила на тарелки овощи, сыр и ветчину. Пить без закуски – последнее дело: кто знает, как поведут себя опьяневшие мужчины, но и удерживать гостей долго желания не было. Так что Наталья решила обойтись лёгкими закусками, а через час-другой выставить визитёров за дверь.

Они уселись за стол и начали пить.

Данил настойчиво и дотошно расспрашивал Гусева. Что тот делает? Чем занимается? Просил рассказать, желательно в деталях. И подливал вино ему и себе. Со стороны выглядело это так, словно к родителям на выходные приехал сын или незамужний племянник.

Гордеева же взяла себе персональную бутылку и просто пила. Сначала по глотку, наслаждаясь вкусом, потом начала хлестать стопками – скучные рассказы Гусева уже в печёнке сидели, и возникло острое желание нажраться, чтоб хоть немного скрасить вечер. Ей резко и всеобъемлюще стало всё равно.

Спустя два с лишним часа все бутылки были осушены. У всех троих развязался язык. И руки. Данил пьяно широко улыбнулся и встал.

– Предлагаю включить музыку и потанцевать! – громко сказал он.

Гусев хохотнул и поднялся следом.

– Хорошая идея. Я – за.

Наталья скривилась в саркастичной улыбке и, покачиваясь, встала с места. Перед глазами всё поплыло, так что она едва не плюхнулась обратно.

– Так, сейчас помогу, – ухмыльнулся Данил, подошёл к ней и подхватил за руку.

– Спасибо. Там, в комнате, – отозвалась женщина.

– Толя, пойдёмте в комнату.

– Да, сейчас, – покачиваясь, сказал Гусев, но, ощутив приступ тошноты, грузно осел обратно.

Парочка побрела в комнату. Данил довёл пошатывающуюся Наталью, покопался в телефоне и включил медленную мелодию.

Гордеева, прикрыв глаза, стал покачиваться в ритме музыки. В голове царил сумбур, она забыла, что ей тридцать пять, и работает он учителем ИЗО. Вместо этого подумалось, будто она ещё юная студентка Наташа из прошлого – шикарная девушка, за которой ухлестывают завидные парни универа. Ну ещё бы – она невероятно хороша собой. И она ещё не встретила Савина Андрея – своего бывшего мужа. И в её жизни ещё нет этого ужасного разочарования – новости о том, что она не может иметь детей, и последующей жести: череды измен, развода. Она ещё молода, и всё у неё в жизни впереди.

– Вы красиво танцуете, – послышался рядом приятный голос.

Наталья открыла глаза. Перед ней возникло лицо Данила, не менее приятное, чем голос. Улыбка озарила лицо женщины, и он стал чудо как хорош: прямой аккуратный нос и высокие волевые скулы, обаятельная улыбка. Сияющие, бездонные голубые глаза.